Враги лютые

Но при всей его безраздельной власти над влюблённым в него мальчиком сам Славик оставался неприступной крепостью для симкиных атак, взять этот Измаил не помогала ни густая сеть его ресниц, через которые удобно было незаметно смотреть куда хочешь, ни случайно выставленной колено, ни даже тяжёлые артиллерийские средства в форме приглашения на футбол, когда Спартак играл с Динамо, на Динамо: — о, там для Симки был спецпропуск, по которому пропускали кого хочешь, куда хочешь, когда хочешь, даже когда уже никого, никуда не пускали, а только через забор. Но все эти магические предметы совершенно не действовали на суровую неприступность старшего подростка. Симка пробовал биться головой об стену, но получилось не больно, потому что Славка мгновенно подставил свою ладонь между его виском и стеной; — неизвестно было ли больно из-за этого самому Славке, потому что он не сказал после ничего, он просто собрал свои тетрадки и ушёл. Результатом этого мальчишеского любовного подвига стало его отсутствие в доме Симки в течение полутора месяцев, это было настолько ужасное и жестокое наказание, что мальчик больше так делать не решался, — никогда.

И вот именно старшая сестра этого витязя в тигровой шкуре стала сообщницей Симки. Она знала о чувствах мальчика к её брату, и может быть это таинственным образом делало их союзниками. Только ей Симка мог доверять полностью и целиком, как неизбежной победе социализма; он знал и верил, что она не предаст и не выдаст, и она действительно не выдавала и не предавала, и она всегда оказывалась на его стороне. Потом, став уже взрослым, он так до конца и не мог понять, как могла взрослая восемнадцатилетняя девушка, вокруг которой метельным вихрем крутились молодые офицеры из элитных частей НКВД, настолько искренне содействовать усилиям четырнадцатилетнего мальчика совратить её собственного брата. Но ведь это именно она, открыла Симке секретную тайну Славика, что он ходит купаться ранним утром на излучину реки, и купается там совершенно голым, без трусов! И ещё кое-что она добавила к этому полезному сведению, такое, что Симка на следующий день проснулся рано-рано и помчался по предутренней росе в сторону реки, и солнце вставало уже ему в затылок. Симка прибежал как раз вовремя, но неудачно скатился с песчаного берега прямо под ноги Славику, вместе с тонной обрушившейся земли земляного козырька, с которого он хотел подсматривать за голым юношей. Тот не особенно удивился, и не стал слушать его оправдательное враньё, но зато он сразу одел свои длинные, — до колен, — сатиновые чёрные трусы, и прыгнул в воду. А когда вылез из воды, то был мокрый, весь посинелый от гусиной кожи, и его обвислые и облипшие трусы совершенно лишали его сексуальной привлекательности, в этих патриотических советских трусах он был просто одним из многих пацанов.

Это странное внимание взрослой девушки, причём девушки очень красивой и умной, к его подростковым проблемам, было и осталось для Симки загадкой и тайной тайн, но это после. А тогда всё было таким, каким было, весь мир принадлежит мальчикам, мир создан для мальчиков, и кто в этом сомневается? Да, в мире есть взрослые, но у них свои взрослые дела. И ещё в мире бывают враги, но с ними тоже всё ясно: — враги, это враги. В общем в том мире, в котором жил тогда четырнадцатилетний Симка всё было устроено партией, богом, и товарищем Сталиным так, как должно было быть устроено, переделывать ему ничего не приходилось…

Сестра Славика снабдила Симку боевыми доспехами: — белоснежным платьем с блеском, надела ему на ноги туфельки на каблуках, — и оказалось что у них был одинаковый размер ноги, сделала ему перед зеркалом Причёску, потом отошла в сторону и заставила его ходить, а сама любовалась своим творением. Потом не современно перекрестила мальчика, и отправила в свободное плавание, как испанская королева отправляла каравеллы в таинственный океан… Симка шел, и спиной чувствовал её взгляд.

Появление Симки в облике юной принцессы привело в священный восторг всех мальчишек. По меткому выражению А. С.Розеноера, девяностолетнего заслуженного педагога республики, — все мальчишки неисправимые фантазёры и выдумщики, поэтому все оделись медведями, получилась картина Шишкина. В платье был один Симка. И вот всё медвежье стадо бросило списочных девочек плакать и жаловаться на кремлёвских подоконниках, и ринулось тянуть друг у друга мальчика, переодетого девочкой, ещё бы чуть посильнее, и они разорвали бы Симку на запчасти.