Враги Путина

Илларионову лень было объяснять, чем конкретно более «свободная», по его мнению, Руанда лучше России Вероятно, Андрею Николаевичу больше по душе государство, которое населяют племена, постоянно воюющие между собой, власть переходит от одной экстремистской группировки к другой, убивают президентов и премьеров, а динамика убийств в пять раз превышает скорость убийств в немецких концлагерях в годы Второй мировой войны (именно так было в 1994 году, когда всего за 100 дней число убитых в Руанде превысило 800 тысяч человек^[297]) Поистине такая страна более свободна – можно взять в руки автомат и пойти стрелять направо и налево. А то, что население при этом сокращается – не беда В такой стране советнику работать легко и удобно – проблемы решаются сами собой по мере убытия жителей.

Удача подвернулась

Но сравнить Россию с Руандой Илларионову показалось мало. Решив отыграться за увольнение из правительства, критику со стороны министров и несправедливое распределение мигалок, Андрей Николаевич привел еще более грозную метафору – провел параллель между современной Россией и нацистской Германией Объясняя журналистам свои новые обязанности в качестве сотрудника вашингтонского Института Катона, куда бывший советник «положил» трудовую книжку после отставки, он пояснил, что будет работать по России: «Все мои курсовые и дипломная работа в институте были посвящены нацистской Германии, ее становлению, ее экономике. Я этим занимался профессионально, и сейчас уместно вспомнить то, что делал двадцать пять лет назад».^[298] Надо думать, что такое могли выдумать за океаном, а Илларионов просто по лени не захотел развивать мысль новых боссов и выдал журналистам заготовку.

Подобных заготовок у Андрея Николаевича – пруд пруди, одна другой омерзительнее. Он даже умудрился обвинить власти в смерти первого президента России Бориса Ельцина, поплясав в своем шутовском наряде на костях покойного. Узнав о кончине первого президента РФ, бывший советник написал: «Ельцин был диссидентом. Диссидентство – это особенность свободного человека <…> Ельцин любил власть, ценил власть, цеплялся за власть Трудно представить кого-то еще, кто бы так боролся за власть, за ее удержание <…> Главное решение своей жизни Борис Ельцин принял сам Его сердце не выдержало боли за нынешнюю Россию.

И он ушел.

В знак протеста.

В знак несогласия…»^[299]

Впрочем, в ту скорбную дату другороссовская оппозиция дружно накинулась на власть, гневно потрясая кулаками в воздухе. Складывалось такое впечатление, что будь их воля, они бы выкопали тело Ельцина и долго возили вокруг Кремля, читая нараспев мантры про разрушаемые гражданские свободы. Хотя сам Ельцин ни разу не обвинил «режим» в наступлении на демократические ценности.

Россия должна быть компактной

Закончив ставить диагнозы, Илларионов взялся выписывать рецепты. К уже имеющимся – исключение из «Большой восьмерки» – добавились новые. Андрей Николаевич в качестве нового нацпроекта предложил «компактное и ответственное государство». А в интервью «Новой газете» прямо назвал сохранение территорий России фетишем, который «присутствует у многих граждан страны»^[300]

Ну не нравится Илларионову большая страна – работать надо много. А чем меньше страна – тем меньше обязанностей.

Впрочем, тема сепаратизма и раньше присутствовала в идеологии Илларионова. Вот что писали «Московские новости» в 1999 году: «Илларионов убежден, что нет ни одного сколько-нибудь рационального аргумента за то, чтобы держать Чечню в составе России. Это нецелесообразно стратегически: “В XIX веке имелись какие-то стратегические соображения, потому что тогда в составе России находились православные Грузия и Армения, необходимо было обеспечивать каким-то образом стратегические контакты – либо через Дербент, либо по Черноморскому побережью Кавказа Сегодня этой необходимости нет Там существуют независимые государства” Это нецелесообразно политически и экономически: “Чечня – это дыра для российского бюджета. Она ни разу не заплатила ни одного налога в российский бюджет. Ни разу не посылала своих депутатов в российский парламент, не избирала российского президента…»^[301]

Другие «товарищи» Илларионова высказались более конкретно Например, лидер нацболов и по совместительству другоросс Лимонов прямо сказал: «Да, я за отделение Чечни, безусловно»^[302] Ради easy money с Запада и землей поторговать не жалко.

Антисоветник

На основе «глубокого анализа» надышавшийся западной «свободой» бывший советник выдал еще один рецепт – перед новыми «друзьями» он в своей манере стал теоретизировать: «Пока государство будет управляться корпорацией сотрудников спецслужб, общество будет искать способ применения необходимого насилия для изменения строя И общество борется теми методами, которые имеются».^[303] Ведь за обещания, данные на выборах, приходится отвечать, а маленькая революция – наилучший способ снять всю ответственность, кто его разберет, что там было обещано…