Враги целуют жадно (СИ)

И видок у него при этом был по истине ужасающий. Ведь все, с кем он сталкивался в бесконечных ВУЗовских коридорах, спешно расступались, уходя от прямого столкновения с ним. Правильно делали. Вадим был сейчас ослеплен своей агонией и почти не контролировал себя. Любой косой взгляд, любое неосторожное слово, брошенное в его адрес, могли стать последней каплей в чаше его терпения. Точкой невозврата, предшествующей взрыву.

К счастью, окружающие это тоже понимали. И лишний раз не рисковали.

У очередной развилки Вадим свернул направо, но резко остановился, не сделав и пары шагов. Даже сквозь гул в ушах он различил приглушенный смех Стекловой. И этот смех доносился до него из другой части коридора.

Вернувшись к развилке, Вадим направился в левое крыло. Интуитивно. Бесшумно. Почти крадучись. И вскоре увидел ее за одним из поворотов.

Как он и предполагал, рядом с Аней стоял Архип. Их… тошнотворно-милая беседа, начавшаяся еще на парковке, продолжилась в стенах ВУЗа. О чем?

О чем можно трепаться столько времени? Первым порывом было подойти и все выяснить. Нагло и бесцеремонно нарушить их гребанное уединение.

Но Вадим не сделал этого. Удержало что-то. Он остановился. Прислушался.

- Знаешь, ты… ты просто нереальная! – очень даже искренне заявил Архип.

На что Аня кокетливо улыбнулась. Кокетливо, мать ее!

И промурлыкала в ответ:

- Да, брось!

- Нет, я серьезно! – Архип мягко коснулся ее руки, сто пудов проверяя границы дозволенного. – Ты не представляешь, как это важно для меня!

- Могу лишь догадываться, – Аня не шарахнулась от его прикосновения.

- Спасибо, что согласилась! – брат улыбнулся еще шире. – Ты не пожалеешь!

- Очень на это надеюсь! – беззлобно фыркнула Аня. – И нет, я еще не согласилась. Я всего лишь обещала подумать над твоим предложе…

- Вот и подумай! – не выдержал Вадим, выходя из своего укрытия. – Хорошенько подумай, Стеклова!

Его голос звенел от напряжения. Угрожающим эхом пронесся по коридору.

Аня вздрогнула, инстинктивно обхватив себя руками. И поменялась в лице, заметив Вадима. Ни тени улыбки на губах. Ни капли прежнего дружелюбия в глазах. Только презрение. Холодное. Колючее. Гребанное презрение в его адрес. Ее не радовало его появление, и Аня ни капли этого не скрывала. Сказать, что это раздражало – ничего не сказать. Она заставила его ощущать себя человеком второго сорта. И… Вадим завелся с полуоборота. Двинулся вперед и не остановился до тех пор, пока не оказался рядом с ней. Пока не прильнул вплотную, вынуждая Аню спешно отстраниться, отступая назад.

Но и секундного прикосновения хватило, чтобы его кинуло в жар. Чтобы по венам заструился губительный ток, выжигая в нем все инстинкты. Все, кроме одного – жажды обладания. Ею. Этой несносной девчонкой, в глазах которой он тонул. Скривившись, Вадим окатил Аню предостерегающим взглядом:

«Вернись! Встань на место!»

«И не подумаю!» - дерзко зыркнула она в ответ.

«Я если заставлю?»

«Кто? Ты? Меня?»

«Да. Я. Тебя!»

«П-ф-ф-ф!»

Сомневается? Ладно! Руки сами нашли ее талию. Крепко сжались.

Вздрогнув так сильно, будто обожглась, Аня смахнула их с себя.

«Вот так значит, да?» - озверел Вадим. – «Архипу можно, а мне нельзя?»

Последний, к слову, тоже недовольно проворчал:

- Вадим, ну… какого черта? Что ты творишь?

Он и сам не знал. Но поступок Ани его неожиданно задел. Ранил. Вадим от нее совсем другого ожидал. В голове, как нельзя кстати, ожил голос Ксюхи:

«Она тебя НЕ ХОЧЕТ! И не любит! Ты ей НЕ НУЖЕН!»

Видим тряхнул головой, отказываясь принимать ее слова за чистую монету.

Отказываясь верить. Но… Ксюха продолжала убеждать его в своей правоте:

«Ты для нее чужак. Враг! Она не видит в тебе мужчину!»

- Так раскрой глаза, слепошара! – выпалил он уже вслух, чем явно шокировал Аню. Глядя на него в упор (да так, что у него внутри все замирало и щемило), она вскинула руку, будто пощечину ему влепить собиралась. Но удара не последовало. Разве что… током шарахнуло, неслабо так, когда Аня прижала свою прохладную ладонь к его полыхающему лбу. Вадим шумно выдохнул, спешно пряча собственные руки в карманах брюк. Чтобы… не дать им волю. Чтобы не схватить Аню. Чтобы не пригвоздить к себе со всей дури. А еще, он отчаянно боролся с желанием, зажмуриться от кайфа. С желанием заорать.

«Она прикоснулась ко мне! Сама прикоснулась! Д-е-е-е-е-в-о-ч-к-а!»

С Аней тоже что-то происходило. Ее глаза лихорадочно блестели. Дыхание не отличалось спокойствием. Пальцы, прижатые к его лбу, мелко дрожали.

В какой-то момент Аня убрала руку. Но не отдернула ее, а… мягко уронила, фактически скользнув по его по щеке подушечками своих нежных пальцев.

Она смутилась – он отчетливо видел это. Но крайне быстро обуздала эмоции.