Врагов выбирай сам

О том, что с ним происходит что-то странное, юноша догадался. Еще бы не догадаться, когда со всех сторон такие взгляды! Но сам он ничего особенного не замечал. Первый кондак из акафиста Богородице4, имеющий, как известно, великую силу, надежно охранял от страха вокруг, от невидимой и близкой опасности, но, похоже, этим действие молитвы не ограничивалось. Во всяком случае, здесь и сейчас.

Герцог и сэр Герман договаривались о времени проведения таинства, о составе приглашенных. Место не обсуждалось, и так понятно, что Старый и Варг будут креститься в кафедральном соборе...

– Нет, – неожиданно для себя самого сказал Артур.

Сэр Герман глянул на него удивленно: никак не ожидал, что его рыцарь заговорит без разрешения. Герцог – с почти благоговейным ожиданием.

Да что ж такое делается?!

– Крещение нельзя проводить в Шопроне.

– Брат Артур, – командор нахмурился, – вашего мнения по этому поводу никто еще не спрашивал.

– И не спросите, – резонно заметил юноша, – ясно ведь, что Старый должен креститься в столице

– Вот именно

– Постойте, сэр Герман. – Герцог поднял руку – Сэр Артур, вы можете объяснить, что не так с кафедральным собором? Или, – Его Высочество понизил тон, – Сила, которую вы представляете, не дает объяснений?

– Никого я не представляю, – сердиться на герцога было недопустимо: не поймет, – я говорю, что Старому нельзя здесь креститься. И не только Старому. – Артур встретил взгляд митрополита и сказал уже ему, как будто никого больше не было рядом: – В столичных храмах вообще нельзя проводить таинства. Никакие.

– Интересное заявление, – без эмоций отметил Его Высокопреосвященство. – Может быть, мы обсудим это позже, брат Артур? Ни к чему смущать неокрепшие души кажущимися разногласиями.

– Неокрепшей душой он называет меня? – подал голос Старый – Скажи, Сын Неба, по какому праву этот юный шаман берется судить о моей духовной крепости?

– Сын Неба? – хмыкнул митрополит.

– Сын Неба... – Командор сделал движение, как будто собирался схватиться за голову, однако удержался и тяжело опустил ладонь на подлокотник кресла. – На языке оборотней, Ваше Высокопреосвященство, это означает – сирота.

– Разумеется, – согласился отец Адам, – и я всегда, слушая сказки, сочувствовал Миротворцу: подумать только – от него отказалась родная мать! Несомненно, у бедной женщины были на то причины. А что, брата Артура тоже бросили во младенчестве?

Митрополит говорил с сэром Германом, удостоив самого Артура лишь мимолетным взглядом. Не потому что пренебрегал. Он боялся. Точнее – побаивался Точно так же, как герцог и отчасти Старый.

Артур подумал, что, умей он посмотреть на себя со стороны, глядишь, тоже бы испугался А так... остается лишь гадать, что происходит.

– Артур, – убежденно и искренне ответил командор, – как любой из рыцарей, не знает другой семьи, кроме ордена Храма.

– А я слышат, у него есть брат, – с оттенком удивления заметил владыка Адам, – мирянин, и даже, кажется, некрещеный.

– Сын Неба, – задумчиво произнес герцог, словно и не заметив, что перебил Его Высокопреосвященство. – Ну что ж, владыка, вы первый подняли этот вопрос. И я согласен, что затронутая тема нуждается в обсуждении. Мы очень удачно собрались здесь все вместе: представители светской власти, – он вежливо кивнул Старому, – власти духовной, – такие же короткие поклоны в сторону сэра Германа и митрополита, – и... Миротворец. Да, владыка, и я буду настаивать на этом, ибо сегодня все мы убедились: в старых сказках есть значительная доля правды.

Артур удержался и не присвистнул вслух. Оказывается, не все ладно в семье Элиато! Судя по изменившемуся на миг лицу сэра Германа, командор тоже хотел если не присвистнуть, то крепко высказаться.

Неужели не знал? Или не всесильна орденская разведка?

– Итак, – герцог обвел всех испытующим взглядом, – полагаю, каждый из нас заинтересован в благополучии и спокойствии Единой Земли и каждый делает для этого то, что почитает своим долгом. Поэтому мы можем доверять друг другу, по крайней мере в тех вопросах, которые касаются жизни отданных под наше покровительство земель. Все мы союзники, все стремимся к одному, хотя и движемся разными путями, но, к сожалению, случилось так, что путь одного из нас вызвал неодобрение другого. – Его Высочество сделал многозначительную паузу. – И теперь епископская церковь недвусмысленно обвиняет орден Храма в ереси или даже в прямом пособничестве дьяволу. К обвинениям в колдовстве мы все привыкли, – герцог легко взмахнул рукой, давая понять, насколько несерьезно воспринимает он сам подобные глупости, – вот уже сто лет любая удача тамплиеров объясняется помощью интуитов. Но сатанизм – это, согласитесь, совсем иное дело. Равно как и подымание мертвых, чтобы они «ходили среди живых» и «выглядели как живые»... Владыка Адам, я верно припоминаю проповеди?

– Более-менее, – признал митрополит.

– Благодарю вас. Пастыри, надо отдать им должное, умеют говорить убедительно, им удалось сформировать среди горожан совершенно определенное мнение относительно ордена вообще и упомянутых «мертвых» в частности.