Врагу не пожелаешь (СИ)

— Привет, сладкая, — оскалился Лютов, замерев на пороге.

Я окинула его презрительным взглядом, подмечая и местами порванную одежду, и следы запекшейся крови.

Как мужчина Святослав был красив — высокий, широкоплечий. Лицо худощавое, чуть хищное, с резковатыми чертами. Из-под густых бровей лихорадочно поблескивают темно-янтарные глаза с красноватыми всполохами, а острые скулы чуть скрыты трехдневной щетиной. Под левым глазом красуется три белесых шрама от ногтей — мой подарок.

Его диковатая энергетика действовала на меня странно — дышать становилось тяжело, словно воздух превращался в густое желе, а кожу начинало покалывать тысячью иголок.

Мысли в голове замедлялись и весь мир сужался до единой точки — Святослава.

Подверженность его магнетизму заставляла ненавидеть саму себя, ведь это было неправильно.

Я была невестой другого. И женой должна была стать не Святославу.

Я любила другого мужчину, но теперь принадлежала этому. И мое тело слишком легко приняло правила новой игры. Но не разум.

— Соскучилась? — подмигнул Свят, закрывая за собой дверь и направляясь ко мне.

Я лишь фыркнула, стараясь сохранять надменный вид, когда очень хотелось шарахнуться назад.

— Я думала, что тебя убили.

— Думала или мечтала?

— Думала. Ведь это единственное оправдание такому свинскому поступку, как оставить свою молодую жену на месяц.

Я злилась, чертовски злилась. Несмотря на то, что отсутствие Лютова заметно облегчило мою жизнь, этот же факт одновременно ранил самооценку. А то, что он привез сюда девку и вовсе убивало ее напрочь.

— Тебя это так расстроило? Когда я уезжал, Лис, ты кидалась на меня, как бешеная кошка, и кричала о том, что лучше бы мне не возвращаться.

Он подошел непозволительно близко, ноздри заполнил пьянящий аромат его кожи — солнце, морской бриз и нотка цитрусовой горечи. А еще, совсем немного, металлический запах крови.

Ответить я не успела — Свят, грубо схватив меня за подбородок, впился в губы жестким, резким поцелуем.

Колючая щетина оцарапала кожу, а пальцы его второй руки зарылись в волосы, сжали их около корней на затылке, лишая возможности избежать навязанной ласки.

Я упрямо сжала зубы, не желая поддаваться слабости, но Свят чуть надавил пальцами на подбородок.

Когда его ненасытный язык грубо ворвался в мой рот, я сильно прикусила его зубами, отчего во рту тут же появился привкус крови. Он не завопил, не оттолкнул меня, как я надеялась. Чертов гад совершенно не растерялся, лишь в ответ также сильно укусил меня за нижнюю губу, вызывая писк боли.

— Сволочь! — выдохнула я, сморгнув проступившие слезы и отталкивая его руки. — Ненавижу тебя!

Лютов хохотнул, выпутал пальцы из моих волос и, переместив ладони на мои щеки, чуть потрепал.

— Ненавидь, мне не жалко.

И вновь потянулся к моим губам, опаляя своим дыханием. Самоконтроль дал трещину, из головы вылетели все мысли, когда по губам скользнул его язык, бесцеремонно ворвался внутрь рта.

Аромат морской соли и сигаретный привкус на языке вперемешку с металлическим, дурманили рассудок покрепче любого алкоголя. Рвано выдохнув, я поддалась вперед, вцепилась ногтями в его плечи.

Ткань футболки под моими пальцами показалась раздражающим препятствием, мешающим ощутить жар кожи.

Кровь бурлила в жилах, плавила тело, заставляя льнуть с Святу ближе, чтобы прижаться теснее.

Стало невыносимо жарко в тех жалких клочках одежды, которые были на моем теле. Ладонь Лютова, оказавшаяся на моем колене и скользнувшая выше, к бедру, оставляла после себя горячий след, будто я была воском, плавившемся под огнем.

Я поддалась еще ближе, чтобы позволить ему пробраться дальше и, когда пальцы грубо сжали ягодицу, из груди непроизвольно вырвался тихий стон, который на мгновение отрезвил, заставил прийти в себя.

Этого мгновения хватило, чтобы взять себя в руки.

Отцепив пальцы с его плеч, я завопила:

— Убери от меня свои руки, грязное животное!

Шлепнув по руке, сжимавшей мою задницу, оттолкнула мужа и вскочила на ноги.

— Отвратительно!

Выпрямившись, Лютов окинул меня безумным взглядом золотисто-красных глаз. Печать похоти и озверения, столь явственно читавшаяся на его лице, заставила меня испуганно замереть.

Показалось, что он уже не сможет взять себя в руки, выпустит Зверя и повторится то, что случилось в нашу брачную ночь.

Синяки от его пальцев проходили очень долго, а шрамы от укусов и по сей день украшали мои плечи. Это еще хорошо, что слюна Зверя оказывает эффект быстрой регенерации, да и во мне тоже была кровь Зверя, способствующая исцелению.

Моргнув, Свят насмешливо оскалился и, чмокнув кончик моего носа, прошептал:

— Дикая… Пиздец заводит.

Схватив мою ладонь, прижал к своему паху, где ширинка джинсов уже заметно топорщилась.

— Я как вижу твои звериные манеры, так сразу стояк бешеный.

Взвизгнув, я отскочила на два шага назад.

— Извращенец! Ты просто грязный извращенец!

Вновь хохотнув, Свят осмотрел себя, приметив и рваную одежду, и следы крови, ответил:

— Правда, грязный. Пойдешь со мной в душ, сладкая?

Я лишь фыркнула и демонстративно отвернулась.

— Ладно, потом еще сама проситься будешь.