Врангель. Последний главком

Заявив Юзефовичу, что железнодорожный вагон, даже такой комфортабельный, — не лучшее место для больного сыпным тифом, настойчиво порекомендовал, почти приказал по-военному, перевезти больного на какую-нибудь из групп Кавказских минеральных вод. Лучше всего — Кисловодскую. Во-первых, в зимнее время — самый тихий и солнечный из здешних курортов, хотя в феврале воздух и очень влажен. Но зато — чистейший горный, ибо ветра свободно проносят его через город. А во-вторых, углекислый источник Нарзан — питьё и ванны, — как никакой другой, поможет организму, явно ослабленному переутомлением, быстрее одолеть смертельно опасную инфекцию. И прописал пить порошки каломели и хинина, которых и в аптечном пункте приёмного покоя станции, и в аптечке штаба не было и в помине.

Юзефович переговорил по прямому проводу с Ляховым. И квартирьеры 3-го корпуса за полдня подыскали и реквизировали два свободных особняка в самой благоустроенной части Кисловодска: один — под жильё командующего, другой — под его штаб.

Нынче, как только рассвело, штабной поезд — для увеличения скорости ему добавили второй паровоз, пятиосный товарный — перешёл с главного пути на Минераловодскую ветку. Обогнув наполовину заросшую лесом гору Бештау, проскочив Пятигорск и лежащие дальше к западу, в голой степи, Ессентуки — их станции были забиты жёлтыми вагончиками местного сообщения, — покатил по самому берегу стремительно бегущего навстречу мутного Подкумка. Узкой речной долиной, оставляя слева округлые холмы, а справа — обрывистые скалы, то надрывно пыхтел на подъёмах, то легко нёсся на спусках. И скатился наконец в Кисловодское ущелье, одолев 57 вёрст за час с четвертью. Удачно, мосты через Подкумок и его притоки от боёв не пострадали.

«Руссо-Балт» шофёр подкатил по низкой платформе, единственной на станции и очищенной от публики, к самой переходной площадке вагона. Десяток шагов от купе до автомобиля Врангель кое-как сумел пройти без посторонней помощи. Застеленные лихорадочной влагой глаза ещё пытались вглядеться в окружающее: как мираж в пустыне, колыхались и струились очертания низкого вокзала и стоящего напротив, через маленькую площадь, трёхэтажного, светлого камня, курзала Владикавказской железной дороги...

Рёв мотора и дёрганье на подъёмах и спусках шоссированных и мощёных улиц, покрытых в тенистых местах тонкой наледью, доконали окончательно. На старые и новые гостиницы и водолечебные заведения центра города, промелькнувшие с обеих сторон, и на особняк, против которого остановился вынувший всю душу автомобиль, глаз даже не поднял...

...Двухэтажный особняк стоял в середине широкой Эмировской улицы, что начиналась от маленькой площади перед галереей источника Нарзан и поднималась по террасе горы Крестовая, примыкая юго-западной стороной к Нижнему парку.

Выстроенный из светлого мраморовидного известняка, добываемого недалеко в горах, и не уступающий соседям архитектурной затейливостью, он имел полтора десятка комнат. От мостовой его отделяли кованая чугунная ограда растительного орнамента и разросшийся фруктовый сад: голые ветки достали до высоких окон второго этажа. Между цветниками, присыпанными потемневшими опилками и кое-где безжалостно истоптанными, пролегли дорожки из серой гальки.

Особняк разграбили — сначала красные, а потом и казаки Шкуро: исчезли ковры, шторы, зеркала, бронза, мельхиор, хрусталь, фарфор, посуда, столовые приборы... Остались на своих местах выпотрошенные комоды и шкафы, столы без скатертей и кровати без белья — самые тяжёлые предметы дубовой мебели в стиле «ренессанс» московского производства. В гостиной и столовой каким-то чудом сохранились бронзовые люстры с лампочками. На кухне, в полуподвале, ещё большим чудом уцелели лёдоделательная машина ревельского завода «Франц Крулл» и вместительный шкаф-ледник. А в кладовке нашёлся даже старый электропневматический пылесос «Благо»: без одного колеса, деревянный корпус треснул, но двигатель работает. Главное, в исправности оказалось всё, что нужно для лечения в зимний сезон: центральное водяное отопление, электрическое освещение, водопровод, идущий из горного источника, две ванны с колонками-водонагревателями, печь с прачечным котлом и американского типа, без доступа дождевых вод, канализация.

Владельца особняка, сдававшего состоятельным курортникам и его, и свои дома в Ребровой балке, большевики взяли в заложники и расстреляли.

У широкой калитки сразу выставили парный пост.

Уголь стараниями коменданта города успели подвезти рано утром. И теперь инженер и рабочий с водоэлектрической станции, разогрев котёл и пустив по трубам воду, сгоняли воздушные пробки. В просторном сухом подвале с ними толклись два конвойца, которым Гаркуша пригрозил не дать ни ложки каши, пока не освоят все премудрости водяного отопления.