Врангель

По словам Раковского, когда главнокомандующий согласился свернуть Добровольческую армию в один корпус и подчинить его командующему Донской армией, то оказалось, что Врангель уже сообщил фронтовым кубанским частям о переформировании казаков на Кубани в корпуса: «Приказ Врангеля нашел живейший отклик в уставших, изверившихся, разочарованных, обремененных добычей кубанских казаках, среди которых начался чуть ли не поголовный уход с фронта. Объясняется это в значительной мере тем, что в приказе о новых формированиях были намечены такие корпуса, в которые входили полки, находящиеся на фронте, а потому многие из кубанцев бросали фронт, ссылаясь на приказ Врангеля. Конечно, кубанцы стали уходить с фронта еще до прихода Врангеля, что вызывалось… целым рядом причин, среди которых немалую роль играли разочарование в борьбе и антагонизм к главному командованию, подогретые разгромом Кубанской Рады».

М. Критский, автор биографического очерка об А. П. Кутепове, так передает настроения добровольческих частей в период отступления от Москвы:

«Чем дальше откатывался 1-ый корпус, тем больше в нем волновались и недоумевали. Подкрепления не шли, полки, взятые на внутренний фронт, оттуда не возвращались.

На всех офицеров, приезжавших из командировки, набрасывались с расспросами:

— Ради Бога, расскажите, что делается в тылу? Неужели там не могут справиться с разбойником Махно собственными силами — ведь нас режут без ножа.

— Э, батенька мой, — отвечали, — тыл вовсю работает. Одни сидят в канцеляриях и стучат на машинках не хуже, чем мы на пулеметах, а другие спасают Россию за чашкой кофе и нашими спинами. Рестораны и улицы гудят народом, а вот чтобы взять винтовку в руки, никто не может — у каждого в кармане свидетельства о неизлечимых болезнях или о том, что он незаменимый специалист по спасению России. Ну, а в свободное от занятий время все спекулируют, чем только можно…

— Что же Деникин глядит и все его бояре думающие?

— Гнать в три шеи этих бояр… Деникин в гору, семеро под гору… нет, на старых дрожжах теста не подымешь.

Из тыла привозили копии писем с беспощадной критикой стратегии Деникина. Эти письма будто бы писал командующий Кавказской армией генерал Врангель. В их подлинности сомневались.

— Не станет же Врангель в такой тяжелый момент подрывать авторитет Главнокомандующего.

— Ну, если не Врангель, — отвечали, — так его клевреты, — и называли фамилии.

Тогда возмущались:

— Эх, ослабел наш старик! Подвесить бы ему парочку генералов, живо бы всё в порядок пришло».

К тому времени вера в Деникина, по крайней мере у ветеранов-добровольцев, еще не была окончательно утрачена, и Врангеля даже осуждали за то, что он позволяет себе распространять на фронте и в тылу свои рапорты, подрывающие авторитет главнокомандующего.

Деникин начал опасаться, что сторонники Врангеля из правого, монархического лагеря могут устроить военный переворот. В Отделе пропаганды был внезапно произведен обыск и арестован ряд лиц, среди которых были корреспонденты информационной части при Ставке. Врангель вспоминал об этом происшествии:

«Как оказалось, обыск и аресты произведены были по доносу, что будто бы против генералов Деникина и Романовского готовится покушение. Заговор якобы инспирировался крайними „монархическими“ кругами. Негласным руководителем заговора будто бы являлся сам помощник Главнокомандующего генерал Лукомский. Конечно, по проверке всё дело оказалось чушью, однако доносчик продолжал оставаться при генерале Романовском для „информации“».

Об этом заговоре написал российский историк В. Г. Бортневский, основываясь на архивах русской эмиграции:

«Материалы о заговоре так называемого „Анонимного центра“ хранятся в коллекциях генерала А. И. Деникина и полковника В. М. Бека в Бахметьевском архиве Колумбийского университета. Заговор имел целью сместить Главнокомандующего и некоторых его приближенных. Особо ценные сведения содержатся в деле, подготовленном Л. А. Зубелевичем, начальником гражданской части Государственной стражи: протоколы допросов, конфискованные письма-шифровки, дневники, докладные записки.

В конце ноября 1919 г. был арестован… А. А. Пацановский, заведующий бюро секретной информации ОСВАГа… Штабс-капитан Пацановский назвал имена некоторых лиц, разделявших планы Анонимного центра и занимавших в то время ключевые посты во ВСЮР Среди них: генералы А. М. Драгомиров, А. П. Кутепов, Н. С. Тимановский, В. 3. Май-Маевский, П. Н. Врангель, Я. Д. Юзефович, Я. А. Слащев, адмиралы Д. В. Ненюков и А. Д. Бубнов, начальник ОСВАГа К. Н. Соколов; генерал М. Л. Салатко-Петрище, председатель Судебно-следственной комиссии при Главнокомандующем; полковник С. Н. Ряснянский, начальник разведывательного отделения штаба ВСЮР; статский советник В. Г Орлов, начальник контрразведывательного отделения отдела Генерального штаба Военного управления при Главнокомандующем…»