Вращение временной оси

Сам он стоял перед столом и тер полотенцем фужеры, как заправский бармен. Он не задал Анне ни одного вопроса, просто открыл бутылку и плеснул в фужеры драгоценную жидкость, предварительно взболтав бутылку. Пока девушка раздумывала, что все это означает и что может за этим последовать, как на столе появилась вазочка с карамельками и поручик, подняв бокал, произнес тост.

— Я пью, за синеву ваших глаз!

Он сделал глоток и отставил бокал.

— Ну что же вы? — укоризненно продолжил он. — Вы можете, хотя бы чуть-чуть пригубить. Ведь мы с вами не знаем, сколько продлится ожидание вашей…

— Директрисы, — усмехнулась Анна, а затем, расхохотавшись, добавила, — бывшей…

— Тогда за бывших… — сказал поручик и поднял бокал.

Анна тоже подняла свой и сделала глоток. Вино ей понравилось, и она сделала еще глоток. В руках у поручика вдруг возникла гитара. Совершенно некстати, вдруг ей вспомнился Макс. «Небось, тоже сейчас бренчит, а Ольга рядом, конечно» — раздраженно подумала она и сделала еще глоток из бокала. Ее бокал вдруг наполнился, словно сам собой, а Сергей, стал осторожно трогать струны, подкручивая при этом колки. Затем полилась мелодия, и поручик запел какую-то песню. В смысл Анна не вникала, слова точно ложились на мелодию, песня была про осень, и навевала грустные мысли. Глядя на него она поняла, что Максу никогда так не сыграть и не спеть, да и вообще… Перед нею был сильный и надежный мужчина, а не мальчик, заблудившийся во времени. «В лесу опустевшем аукаюсь с лешим, Что же и делать в осеннем лесу…» — закончил свою песню поручик.

Анна сидела, задумчиво глядя в окно. Что дальше делать она не знала, в животе у нее разливалось тепло, от выпитого вина, а в голове поплыл туман.

— Как вы думаете, сударыня, чем сейчас должен заниматься боевой офицер? — неожиданно спросил Сергей, в упор глядя на девушку.

— Не знаю, — растеряно ответила Анна.

— Знаете, сударыня, знаете! Боевой офицер должен служить! Вопрос только кому… Царя батюшки больше нет. Отрекся! Вот как. У государя все просто: отрекся и все, делайте что хотите. А вот мы с Вадимом отречься не можем! Боевые офицеры должны служить…

Анна поморщилась, если он сейчас начнет толкать речь, придется уходить. Весь романтический образ героя, бравого русского офицера, начал таять. И ведь уйти-то некуда. Однако поручик, мельком глянув на девушку, вдруг осекся на полуслове.

— Вы совершенно правы, сударыня. Виноват. Сам не люблю болтунов… Давайте выпьем за прекрасных дам.

Он снова поднял свой бокал и Анна, неожиданно для себя, подняла свой. Выпили. Уже понимая, чем все может кончиться, она решительно не хотела идти в соседнюю комнату и выяснять что-то у Татьяны Павловны. Если уйти на улицу, то она совершенно не знала, как найти их квартиру, она даже адреса не знала, да и денег было, кот наплакал. Накатило раздражение: на директрису, на Макса, на себя… А поручик снова настраивал свою гитару… Снова звучали песни и романсы о любви, о тех временах, которые она знала только по книгам и фильмам. Балы, красавицы, лакеи юнкера и вальсы Шуберта и хруст французской булки… пел поручик и его песни навевали тоску и безысходность. Сознание Анны уплывало, она различала отдельные фразы, сам смысл песен ускользал. Ну, что можно требовать от девушки, которая родилась в двадцать первом веке и о гражданской войне столетней давности имела самые смутные сведения.

За окном темнело, Анна лежала в кровати поручика, положив голову ему на грудь.

— Считаешь меня шлюхой? — равнодушно спросила она его.

— Ваше целомудрие, сударыня, — спокойно ответил тот, — сейчас волнует меня меньше всего. А вот ваше душевное здоровье внушает серьезные опасения. Вы помните, что говорили десять минут назад?

— Нет.

— Я так и думал. У вас раздвоение сознания… Такое бывает у очень впечатлительных особ…

— Довольно, не продолжай. Мне нужно идти.

— Скажите куда, и я вас отвезу.

— Адрес у Татьяны Павловны…

— Не хотелось бы их тревожить… Может, утром?

— Можно и утром, — ответила Анна, вставая с кровати. — А как вы думаете, поручик, на ужин я заработала?

— Зря вы так к этому относитесь, — ответил тот с некоторой укоризной в голосе. — А ужин я и сам хотел вам предложить. Тут есть недалеко одно место, не шикарное, но, как говориться, что имеем тем и рады…

Анна, накинув рубашку поручика, выскользнула из комнаты в поисках, какого бы то ни было, туалета. Поиски не затянулись, поскольку она заметила точно такую женскую фигуру в таком же наряде, которая быстро прошмыгнула в соседнюю комнату. Татьяна Павловна, похоже, не заметила Анну, но на девушку вдруг напал смех. Она сдерживалась. давилась смехом, но остановиться не могла. Эмоциональная разрядка… Впрочем, в комнату поручика она явилась уже в полном спокойствии.

— Идемте в вашу забегаловку, поручик. И не волнуйтесь, я не привередлива.