Врата Афин

Посыльный умчался, и вскоре появился Мардоний. Он выглядел измученным, мешки под глазами, казалось, потяжелели и провисли.

Ксеркс позволил ему спешиться и пасть ниц. Он еще не решил, заслуживает ли этот человек похвалы или порицания.

– Почему мы еще не закончили? – обманчиво мягким тоном спросил Ксеркс.

Мардоний знал, какая опасность ему угрожает, и не поднимал голову.

– Великий царь, это сущие демоны. Много наших убито.

– Я понимаю. И сколько из этих спартанцев пало?

Мардоний не был слабым человеком. Он знал, что это может стоить ему жизни, но ответил твердо, молясь, чтобы у сына была хотя бы часть силы воли его отца.

– Очень немного, великий царь, насколько я могу судить. Они… необычайно искусны. Наши люди не смогли прорваться.

Мардоний сам ходил в ущелье, чтобы посмотреть, как сражаются спартанцы. И, увидев, ушел мертвенно-бледный. Но все же они обычные люди, сказал он себе, не демоны, в самом деле. Они устанут, им нужно спать.

– Значит, стрелы им нипочем? Они что, люди из бронзы? – спросил царь и засмеялся, но смех был ломкий, и в нем слышался страх.

– Они дисциплинированны, великий царь, и хорошо владеют щитами и копьями. Я не могу сказать, есть у них сегодня потери или нет.

– Отведи остальных и допроси их. Поговори с теми, кто сталкивался со спартанцами, и узнай все, что они знают. Завтра мы пришлем моих «бессмертных». Пусть весь отряд байварабам выйдет вперед и приготовится. На рассвете я отправлю туда все десять тысяч воинов.

Мардоний снова пал ниц. Появилась ли угроза его положению или даже ему лично, он не знал, но в любом случае решение было правильное, и он не колебался. Он никогда не видел, чтобы кто-то сражался так хорошо, как эти спартанцы. Ночью Мардонию было видение. «Бессмертные» были лучшими солдатами империи, специально отобранными и обученными. Только они могли противостоять спартанцам.

Ксеркс отпустил полководца, не похвалив и не утешив. Уже темнело, и флоты в море расходились, заключив молчаливое перемирие, в поисках безопасной гавани на ночь. Вскочив на коня и пустив его рысью туда, где стали лагерем «бессмертные», царь не мог бы сказать однозначно, чувствует он тревогу или нет. Он привел с собой огромную армию, чтобы иметь преимущество в незнакомой стране. Он собрал огромный флот, чтобы лишить греков любого преимущества, которое они могли бы иметь в открытом море. До этого момента никакие потери ничего не изменили. Его армия сокрушит спартанцев, даже если ему придется потратить на это сто тысяч человек. Его флот прорвется, даже если им придется потерять по два корабля на каждую греческую триеру. У империи достаточно ресурсов, чтобы задушить греков. И если царь Ксеркс в конце концов вступит в Афины, для него будет не важно, сколько людей погибло, чтобы он попал в этот город.

Командиры «бессмертных» были в белых стеганых доспехах. Мардоний стоял с группой из двенадцати человек, указывая на проход. Заметив царя, все пали ниц и замерли в ожидании команды подняться.

– Встаньте, все вы, – приказал Ксеркс.

Под его пристальным взглядом они вскочили как один, сильные, подтянутые, здоровые. Он увидел, как они рвутся в бой, и их решимость подняла ему дух.

– Ваше время пришло, – сказал Ксеркс. – Пойдете первыми, на рассвете.

– Наши жизни принадлежат тебе, великий царь, – заверил его командир.

Мардоний коротко кивнул, подтвердив эти слова, и Ксеркс поехал дальше. В этом войске не было ни мидян, ни египтян, ни кого-либо еще из покоренных народов. Только чистокровные персы. Одно их присутствие на поле боя насылало волну страха на врагов. Белые доспехи на фоне темной земли. Их не победить.

Глава 48

Леонид встретил их воинственным ревом. Ему крепко досталось, и кровь стекала по телу. Руки отяжелели так, что он едва мог их поднять. Он менял строй, сберегая лучших, и даже позволил периэкам на время сменить спартанцев, и они стояли, пока хватало сил. Тогда он призвал остальных, тех, кто не прошел многолетней спартанской подготовки, делавшей плоть похожей на кость, а кость – на бронзу. Он потерял счет перестановкам, необходимым, чтобы дать людям отдохнуть, и требовал от своих больше, чем от прочих.

Персы не давали им передышки. Они посылали «бессмертных» в белых доспехах, шеренгу за шеренгой, и казалось, им не будет конца. Спартанцы убивали их сотнями, тысячами и сбрасывали тела в море только для того, чтобы земля была чистой под ногами. И копья ломались, или их вырывали из рук.

Тогда они обнажили мечи и обрели новую силу. По команде Леонида вперед вышли периэки, люди, которые жили и с детства тренировались в окрестностях Спарты, но никогда не считались спартиатами, настоящими гражданами. Впервые в жизни их призвал на войну сам военный царь Спарты. Когда Леонид поздравил их, у некоторых в глазах блеснули слезы.