Врата Анубиса

– Вы, возможно, знакомы с жизнью и творчеством того, кто считается отцом романтического движения в английской поэзии. Но наше путешествие призывает нас сделать краткий обзор. Родившись в Девоншире 21 октября 1772 года, Кольридж продемонстрировал раннее развитие и широкий круг чтения, которые и сохранил на всю свою долгую жизнь, что, безусловно, и сделало его наряду со многими другими факторами самым обворожительным собеседником своего времени, причем следует учесть, что его современниками были такие люди, как Байрон и Шеридан.

Кратко упомянув о его преподавательской деятельности, пагубном пристрастии к опиуму в виде опийной настойки, коснувшись темы его неудачной женитьбы, дружбы с Вильямом и Дороти Вордсворт, продолжительных заграничных путешествий, вызванных его ужасом перед женой, – Дойль незаметно отслеживал ответную реакцию аудитории. В целом, казалось, все были довольны – изредка с сомнением хмурились или согласно кивали. Он внезапно понял, что его присутствие здесь – изящная деталь обстановки, как блюда китайского фарфора, на которых подавалась еда, – простые бумажные тарелки прекрасно сгодились бы для обеда на скорую руку в трейлере. Дерроу, возможно, мог провести беседу о Кольридже по меньшей мере столь же успешно, но старик хотел быть абсолютно уверенным, что это сделает признанный специалист.

Проговорив о том о сем минут пятнадцать, Дойль решил закруглиться. Последовали вопросы, с которыми Дойль уверенно справился. Наконец, Дерроу поднялся с места, подошел к Дойлю и встал около его стула, с привычным профессионализмом переключив внимание аудитории на себя. В руке он держал фонарь и театральным жестом махнул им, указывая на дверь.

– Леди и джентльмены! Сейчас без пяти минут восемь. Кареты ждут.

В напряженном молчании все встали, надели шляпы, шляпки и пальто. «Сто семьдесят лет, – подумал Дойль, – расстояние до 1810 года. Смогу ли я перенестись туда светом свечи? Да и вернуться назад?» Он отстраненно заметил, что сердце бухает и он не может глубоко вздохнуть.

Они вереницей вышли из трейлера на утрамбованную землю участка. Две кареты остановились буквально в нескольких ярдах от трейлера. При свете мерцающих каретных фонарей Дойлю удалось рассмотреть, что кареты, так же как и одежда, уже не новые.

– Здесь места для пятерых в каждой карете. Правда, придется потесниться, – сказал Дерроу, – и так как Трефф по ряду причин не счел возможным почтить нас своим присутствием, я займу его место в карете. Персонал устроится снаружи.

Беннер взял Дойля за локоть и отвел в сторону. Гости подняли суматоху: они снимали шляпы, распутывали шали и бестолково суетились у дверцы кареты, но наконец все забрались внутрь и расселись по местам.

– Пойдем ко второй карете, – сказал Беннер.

Они обогнули с тылу дальнюю карету и вскарабкались на два маленьких сиденья, устроенных сзади кареты на той же высоте, что и скамейка кучера.

Холодный вечерний воздух заставил Дойля зябко поежиться, и он был рад теплу от каретного фонаря, который как раз приятно пригревал его бок. Со своего насеста Дойль заметил, что с северного конца участка зачем-то привели еще несколько лошадей.

Экипаж запрыгал на рессорах, когда два дюжих охранника вскарабкались на скамейку кучера. Дойль услышал над ухом звон металла, посмотрел на Беннера и увидел приклады двух пистолетов, торчащие из кожаной сумы, перекинутой через плечо.

Он услышал щелканье поводьев и цокот копыт – первая карета тронулась с места.

– Куда мы сейчас направляемся, в подробностях, я имею в виду?

– Туда, к изгороди, между двумя столбами завеса не поднята. Видишь низкий деревянный помост? Открытая платформа подтянута прямо к краю изгороди.

– Ага, – сказал Дойль, стараясь скрыть волнение. Оглянувшись назад, он увидел, что лошадей запрягли в два трейлера и сейчас оттаскивают трейлеры к северному концу участка.

Беннер проследил за его взглядом.

– Участок, или, точнее, поле дыры, должен быть полностью расчищен для каждого прыжка, – объяснил он. – Любой предмет в пределах пространства дыры отправится в прошлое с нами.

– Если это так, то почему же тогда твои шатры и цыгане не пришли сюда к нам?

– При возвращении из прошлого нельзя утащить с собой целое поле с цыганами и шатрами. Вернуться в «здесь и сейчас» могут только крючки и все, что с ними непосредственно соприкасается. Как бы тебе объяснить… Действие крючков подобно мячику на резинке. Требуется приложить определенную энергию, чтобы отбросить мячик, и если на пути его движения окажется какая-нибудь мошка, то мячик увлечет ее за собой, но когда растянувшаяся резинка опять сожмется – она притянет назад только мячик, и ничего, кроме мячика, не сможет вернуться назад. Даже эти кареты останутся там. Это действительно так, поверь.

При свете фонаря Дойль разглядел, что Беннер как-то странно усмехается.