Врата Бальдура

 На следующем этаже разместился шикарный бар с огромным количеством напитков, вин, настоек разных крепостей. Бармен с лихо закрученными усами и лысой головой незаметно косился на поднявшихся по ступеням искателей приключений. За стойкой сидел мужчина с дорогих, но скромных одеждах.

 – Эй, вы! – Подозвал он друзей. – Вы местные охранники?

 – Да. Мы новенькие, – ответила за всех Имоен.

 – Мне наплевать «новенькие» вы или «протёртые до дыр». Вы знаете, где сейчас Рьелтар.

 – А кто ты, собственно, такой? – Поинтересовалась девушка. – А то, знаешь ли, не хорошо говорить каждому встречному, где наш шеф.

 – Резонно. Зовут меня Нортуарий, – тихо начал незнакомец. – Я только что прибыл из Сембии, и ваш шеф… МОЙ ПОДЧИНЁННЫЙ!!!

 – Прошу прощения, сер… Не признала… – Дар болтливости Имоен тут же пропал.

 – Таким, как вы, вряд ли известно, где Рьелтар. Прочь с глаз моих! – Нортуарий бросил на стойку несколько монет и скрылся в глубине зала.

 На последнем этаже друзья не ожидали увидеть столы с переговорщиками, они догадывались, что это лишь ловушка. Их встретили шестеро громил, развалившихся в креслах. К ним лицом стояла эмиссар Тар.

 – Кто посмел вторгнуться на переговоры?! – Вскочил с кресла воин в латном доспехе. Его голос был ужасно хриплым.

 Равена, стоявшая позади всей команды, вышла вперёд и скинула капюшон с головы.

 – Я посмела. Ваша колючка на дороге.

 – Равена. Саревок говорил о тебе. Он предупредил, что ты придёшь.

 – Ты всего лишь очередной наёмный убийца. Тебя постигнет участь всех остальных.

 – Ха! Все остальные были идиотами, как и ты. Все остальные были слабаками, как и ты. Все остальные не были похожи ни на Жалимара, – воин ударил себя в грудь. – Ни на Гардуша, ни на Наамана, ни на Дийяба, ни на Аасима, ни на Алайя, – громилы вставали с кресел по одному на каждое имя. – Все остальные мертвы, и ты скоро к ним присоединишься. Никто из вас не выйдет отсюда живым. Такова воля Саревока.

 Равена вдруг поняла, насколько сильно она ненавидит человека, скрывающегося за этим именем. Ещё больше она ненавидела его псов, что хотят уничтожить её. Щекочущая злоба поднялась внутри неё. Жалимар взял в руки алебарду, его подельники разбрелись по зале. Эмиссар Тар всё стояла лицом к креслам.

 Наёмники Саревока и Равена с друзьями были готовы в любой момент пустить оружие в ход, магия была готова сорваться с пальцев. Но они стояли, смотрели друг другу в глаза, проверяли выдержку.

 Первой не выдержала эмиссар Тар. Женщина метнулась к Равене с молниеносной реакцией, невозможной при её комплекции. Блеснули острые зубы в гротескном рте. Длинные руки почти достали когтями светло-эбеновое лицо. Сверкнуло снизу вверх лезвие двуручного меча, и эмиссар начала съёживаться. На пол упал мёртвый доппельгаген. Жалимар не дал воительнице времени опомниться и атаковал.

 Повинуясь здравому смыслу, Халид взял на себя второго воина. Тот парировал удар полуэльфа с такой силой, что рука Халида онемела и чуть не выронила меч. Тут же он получил в живот огромным кованным сапогом, а затем щитом, и отлетел назад, сильно ударившись о мраморную колонну.

 Имоен кувырком увернулась от кислотной стрелы Мелфа, пущенной одним из магов, и оказалась за большой напольной вазой. Лучница быстро оценила ситуацию и, не тратя ни секунды, выпустила ледяную стрелу в одного из жрецов.

 Вражеские маги начали колдовство с защитных заклинаний. Вместе они могли стать серьёзной проблемой для друзей. Потому Дайнахейр пожертвовала своей защитой ради хитрого хода. Цветной шар взорвался совсем рядом с магами, разбив на мелкие осколки вазу. Острые кусочки впивались в ещё не защищённые тела магов. Они злобно взглянули на ведьму. Женщина насмешливо улыбнулась и запустила ещё один шар в гипсовый бюст какого-то деятеля Железного Трона.

 Находясь в помещении, Джахейра была лишена возможности вызвать молнию, а потому спешила наложить на команду поддерживающие заклинания. Она полагалась на своё мастерство владения посохом, но не была уверена, что может тягаться с этими врагами по силе. В подтверждение её размышлений в колонну рядом с ней влетел Халид.

 Оба жреца напали на Минска. Зря они думали, что вдвоём смогут легко уничтожить одного. Они не знали силу воина-берсерка-следопыта. Минск успевал и защищаться, и наносить удары. От могучих ударов жреческих цепов скрежетал щит рашеманца, на доспехах врагов появились вмятины от булавы. Однако их всё-таки было двое. А Минск, хоть и имел в помощниках Бу, который писком подсказывал, с какой стороны будет следующий удар, был один. И возможно жрецам бы удалось смять его с двух сторон, но внезапно в плечо одному из них вонзилась стрела, и руку парализовало холодом. Минск, недолго думая, ударил наотмашь ему в незащищённый висок.

 Щит нападающего прошёлся Халиду по лицу. Губа была разбита, из носа потекла кровь.

 – С-слишком с-силён, – тихо проговорил он, будто самому себе.

 – Что? Заикающийся воин? – Прогремел мордоворот. – И что же ты сделаешь мне, заика? Ха-ха! Н-ну, н-нападай д-давай.