Врата Балдура

Джахейра хихикнула, но впрочем, безо всякого намека на юмор.

«Зато, возможно, у тебя его глаза», – сказала она, – «или его нос».

«Полагаю, что нос у него был большим», – пошутил Абдель.

«Твоя мать ведь была человеком, Абдель», – мягко, почти шепотом произнесла она.

«И она была хорошей женщиной», – решительно сказал он, основывая свое мнение скорее на том, во что хотел верить, чем на фактах.

Джахейра бросила на него долгий взгляд из темноты.

«Она наверняка была хорошей», – сказала она.

Глава 23

«Беурос, маленький ты кусок…» – зарычал Абдель, но Джахейра успокаивающе положила руку ему на плечо.

«Уважаемый сэр», – обратилась она к охраннику, глядя на Абделя, который со вздохом отвернулся от ворот, – «вы очевидно знаете моего спутника, вы знаете, что он когда-то жил в этом прекрасном городе и является сыном одного из местных жителей. Пожалуйста, поймите, у нас срочное дело здесь…»

«Уходите», – мрачно прервал ее охранник ворот Беурос, – «Уходите или я вынужден буду…»

«Будешь вынужден что?» – взревел Абдель, – «Будь ты трижды проклят, ты…»

«Уходите!» – завизжал охранник, захлопывая небольшое окошко, прорезанное в больших, крепких дубовых воротах.

Беурос был одним из многих призванных охранять ворота Кэндлкипа, места, которое было его домом на протяжении всей его жизни. Он знал Абделя почти всю жизнь и никогда не любил. Абделя усыновил Горион – священник и ученый, один из любимых преподавателей Беуроса. В молодости Абдель любил подшучивать над ним, впрочем как и над многими из друзей Беуроса. Когда Абдель оставил Кэндлкип для самостоятельной жизни наемника или наемного головореза или чего-нибудь такого, для чего не требуется много ума, зато нужны сильные руки, Беурос, как и многие в монастыре, был только рад его уходу. Он возвращался несколько раз навестить Гориона, причем последний раз буквально на днях и уехал вместе со старым монахом. Это было, по крайней мере, десять или двенадцать дней назад, хотя Беуросу казалось, что это было гораздо раньше. Также он немало обеспокоился слишком скорым возвращением Абделя в Кэндлкип. Теперь он возвратился с какой-то женщиной полуэльфом, одетой как для битвы. Охранник готов был поверить почти всему об Абделе, включая неприятным сплетням, что этот хулиган как-то торгует знаниями Гориона, человека слишком почтенного и уважаемого для этого наемной помеси тролля и человека.

Беурос был ожесточенным человеком, с маленьким телом и таким же духом, но он являлся частью Кэндлкипа. Он учился, читал и иногда даже понимал, копировал тексты в одной из самых больших библиотек во всем Фаэруне. Беурос принадлежал этому месту, где каждый – включая Гориона – знал, что Абдель никогда не был здесь действительно дома.

Теперь, выполняя одну из немногих своих любимых обязанностей, он вздохнул и посмотрел на небо, покрытое серыми облаками, очевидно предвещая дождь. Охрана ворот почти всегда отказывала путешественникам во входе в монастырь. Фактически не приветствовался никто, за исключением монахов, писцов, священников и ученых, и Беурос это одобрял.

«Это смешно», – возмутилась Джахейра, – «Что это вообще за город такой?»

Абдель пнул камень, валявшийся на усыпанной гравием дороге, которая заканчивалась, упираясь в ворота Кэндлкипа, места, которое было его домом на протяжении большей части его жизни, и хмуро наблюдал, как камень катиться по дороге. Он снова вздохнул и посмотрел на небо, быстро затягивавшееся серыми облаками, очевидно предвещавшими дождь.

«Мне никогда не отказывали в праве входа в Кэндлкип», – сказал он, – «Никогда в жизни».

«Тогда был жив Горион», – без выражения отозвалась Джахейра, – «он бы проследил, чтобы тебя впустили в город».

Абдель посмотрел на нее с вымученной улыбкой. Она ничего не заметила, будучи слишком занятой обследованием ворот с тактической точки зрения.

«Это вовсе не город», – невесело ухмыльнулся он.

Брови Джахейры вопросительно поднялась.

«Это вовсе не город», – повторил он, – «это монастырь. Библиотека».

Она кивнула и пожала плечами с таким видом, как будто то видела в этом разницу. «Железный Трон обосновался там», – подвела она итог, – «так что неважно, что это. Мы должны попасть вовнутрь».

* * * * *