Врата Балдура: Арфа, посох и кинжал (СИ)

-Знаю, — новая ухмылка озарила её лицо, — Отец деревьев — могучий бог, он суров, но справедлив и если ты будешь почтителен, то он ответит тебе и поможет.

-А как я смогу... Ну, заговорить с ним?

-Всё куда проще, чем кажется, — буднично пожав плечами, будто бы говорим о походе в лавку за пирожками, а не о воззвании к богам, Джахейра вернулась на своё место, — завтра будет проходить ночь Разгара лета, один из четырёх главных праздников, посвященных Сильванусу. Тогда мы и попросим Отца деревьев о помощи.

_________________________

Крепко сжимая руку в кулак, я перекатывал в ладони подаренный Джахейрой желудь, придавая этому маленькому плоду слишком большое значение, вызывая очередную усмешку на суровом лице наставницы.

Она, в отличие от меня, уверенно шла вперёд, пропуская мимо ушей многочисленные шутки и истории Минска, вяло отмахиваясь от его странных предложений и идей, но здоровяку не было до этого дела. Казалось, что следопыт мог часами болтать ни о чём, больше нарушая тишину для своего хомяка.

Взглянув на Бу, я понял, что и самому питомцу Минска было наплевать, он задорно потрошил шишку, выковыривая из неё орешки, хрустя скорлупой, распространяя хвойный аромат на всю нашу команду.

Мы уже давно покинули пределы Внешнего города, идя по лесу, растущего вдоль реки Чионтар, глубокой и полноводной, ставшей основой для богатства Врат Балдура и многих других городов.

Наставница рассказывала мне о многих поселениях, что образовались у её берегов и, не считая Врат, самым впечатляющим являлся Ирайбор, Город Тысячи Шпилей. Невероятное, по рассказам, сооружение, возведённое на вершине гор, состоящее из многих тысяч башен самых разных размеров и стилей. Мастера и торговцы ежедневно конкурируют между собой, выставляя напоказ свои богатства и могущество, добавляя к своим резиденциям новые этажи.

«Хотелось бы там побывать».

-Не отставай, Тевиер, нам осталось недолго.

Нам пришлось углубиться дальше, уходя от побережья на юг, чтобы достичь нашей цели. Взобравшись на холм, Джахейра первой уверенно шагнула под кроны высоких деревьев, скрываясь в тенях могучего и древнего Леса Острых Зубов.

Название этого места говорило само за себя, ведь несмотря на близкое расположение к такому огромному городу, как Врата Балдура, он так и оставался не вырубленным, хотя древесина отсюда могла восполнить многие нужды горожан.

Но здесь обитали самые матёрые и злобные твари, отгоняющие всякого, кто покусится на их дом.

По словам Джахейры, в этом точно проскальзывала незримая воля Отца деревьев, который не очень добродушно относился к уничтожению дикой природы. На мой справедливый вопрос, а не пожрут ли нас самих под его старыми ветвями, я получил лишь улыбку до ушей и задорное подмигивание.

-Давай уже, Тевиер, нам ещё полночи тащиться обратно, хотя делов-то на пять минут.

Торопливо прошмыгнув следом за Минском, который вообще не выказывал никаких опасений, я скинул со спины рюкзак, начав выкладывать многочисленную поклажу, собранную для проведения ритуала в честь Сильвануса.

В то же время Минск и Джахейра, ловко орудуя небольшими лопатками, прокладывали небольшой ров от вырытой ямки, собираясь имитировать реку.

-Отец деревьев должен понять нас, — пыхтя и ругаясь себе под нос, эльфийка убрала последние пригоршни земли, устилая дно рва камушками, — в лесу наверняка есть нормальная река, но заходить слишком далеко опасно, так что немного схитрим.

-Хм, Бу говорит, что нужно провести Бдение, дабы уважить старое божество. Хоть Джахейра и великая ведьма, но даже ей не простится подобное богохульство.

-Лей давай. Потом отмолюсь и принесу достойные дары, сейчас у нас слишком мало времени, да и не факт, что я вообще смогу сделать это потом...

Покосившись на меня, последнюю часть фразы наставница проговорила шёпотом, я а лишь принял вид прилежного ученика, вовремя пропустившего мимо ушей сказанное, хотя в моей голове разорвалась настоящая бочка из дымного пороха.

«Куда же вы собрались? Настолько опасно, что стоит пренебречь уважением к богу?!».

Пока я размышлял, бездумно разглядывая бытовую мелочевку, сделанную из дикой древесины, Минск бережно выливал воду из огромной фляги, что весь путь покоилась у него на спине.

Вода с весёлым журчанием покинула тару, лихо наполняя ямку, начав медленно стекать по рву, словно маленькая речка.

Не медля ни секунды, наставница вытащила из-за пояса три листа: дуба, ясеня и терновника, плавно опустив их на поверхность воды, позволяя листочкам закружиться в танце.

Усевшись на колени, она прижала ладони к земле, прикрывая глаза и медленно, но настойчиво шепча молитву Отцу деревьев, пока мы с Минском ожидали сигнала.

Несколько минут ничего не происходило, но зато потом моя душа натурально ушла в пятки. Древесные кроны недовольно зашумели, а сгущающиеся вокруг тени разогнали птиц и насекомых, что сопровождали нас на каждом шагу в лесу.

С каждым мгновением становилось темнее, нагоняя на нас ужас, и даже твердолобый рашемит ощутимо напрягся, вглядываясь в черноту леса.