Врата исхода нашего (девять страниц истории)

«Я не знаю, как сложится моя судьба. Я не знаю, сколько лет жизни, сколько сил и здоровья отнимут у меня тюрьма или лагерь. Но всем, кого не оставит равнодушным это письмо, я обещаю, что никогда в жизни ничто не сможет отнять у меня совести и сердца…»

— ЕСЛИ НЕ БУДЕШЬ ВЕСТИ СЕБЯ ТИХО, Я СДЕЛАЮ С ТОБОЙ ТО ЖЕ, ЧТО СДЕЛАЛ С ЛЕВИНЗОНОМ. Я ОБЕЩАЛ ЕМУ ТЮРЬМУ — ОН ЕЕ ПОЛУЧИЛ,

ТЕЛИЦЫН, СОТРУДНИК КГБ.

«В тюрьме нас обыскали, раздев донага. После обыска мы были помешены в бокс, где почувствовали, что лишились не только свободы, но и воздуха. У Фингермана из-за недостатка воздуха повторился сердечный приступ. Однако требование открыть дверь осталось безответным. Опасаясь за его здоровье, мы скандировали: «Человеку плохо, позовите врача!» Кто-то ответил: «Можете подыхать». Второй голос спросил: «Кто это?», на что первый сказал: «Жиды…»

— "НЕ МЫ НА ВАШЕЙ ЗЕМЛЕ ЖИВЕМ, А ВЫ НА НЕЙ.„

НЕИЗВЕСТНЫЙ СОТРУДНИК.

«Но помните, что впоследствии вам не удастся оправдаться, как вы оправдывались в попустительстве преступлениям недавнего прошлого: «Мы не знали — а если знали, то не верили — а если верили, то ничего не могли поделать…»

— МЫ ГУМАННОЕ ГОСУДАРСТВО И НЕ ХОТИМ, ЧТОБЫ ПОСЛЕ НАС ОСТАВАЛИСЬ ТАКИЕ ЖЕ ДОКУМЕНТЫ, КАК ПОСЛЕ 1937 ГОДА, НО ВСЕ, КТО БУДЕТ МЕШАТЬ НАМ СТРОИТЬ СВЕТЛОЕ ЗДАНИЕ КОММУНИЗМА И ПУТАТЬСЯ ПОД НОГАМИ, БУДУТ НАКАЗАНЫ. ВАМ НЕ СЛЕДУЕТ ЗАБЫВАТЬ, ЧТО МЫ СДЕЛАЛИ С ТАТАРАМИ..

Н. А. ЩЕЛОКОВ, МИНИСТР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР.

«Мы, восемнадцать верующих еврейских семей Грузии, напоминаем вам, что живы и молимся о возвращении в Израиль.

Пусть наши молитвы проникнут в ваш ум и в вашу совесть. Мы ждем от вас помощи, ибо время торопит.

Мы ничего не боимся, ибо, живые или мертвые, мы — дети Израиля.

Кто поможет нам?..»

Страница первая Сначала они убили короля Лира

«Виновных нет, поверь, виновных нет:
Никто не совершает преступлений.
Берусь тебе любого оправдать,
Затем что вправе рот зажать любому».

В. Шекспир, «Король Лир».

1

Сначала они убили короля Лира.

Они убили короля Лира в городе Минске и назвали это «автомобильной катастрофой».

Они убили короля Лира в городе Минске, в январе сорок восьмого года, и поместили в газетах огромные некрологи:

«Народный артист!.. Лауреат!.. Художественный руководитель!.. Профессор!.. Председатель еврейского антифашистского комитета!..»

Они убили короля Лира в городе Минске, в январе сорок восьмого года, ночью, на улице, скорее всего — ударом в висок, и устроили ему в Москве пышные похороны. Говорят, таких похорон не было со времен Максима Горького. Убийцы умели хоронить свои жертвы. Им это нравилось. В этом была своя эстетика.

Звучала траурная мелодия:

«Кто мне скажет, кто сочтет, сколько жизни мне осталось?»

В почетном карауле стояли друзья вперемежку с врагами.

Бесконечная вереница двигалась вдоль бульвара, потом по переулку, потом по театру…

Морозные дни. Январские сугробы. Пар изо рта. Зябко и печально. Стыло и промозгло. Холодно и страшно.

На куче снега, как на подмостках, все время играл на холоде никому неведомый скрипач.

Мимо скрипача шли подданные короля.

«Иногда, — говорил он, — мне кажется, что я — один отвечаю за весь мой народ, не говоря уж о театре».

Умер тот, кто не мог умереть, не имел на то права. Его смерть делала уязвимыми его подданных. Этого тогда еще не понимали. Это поняли потом.

Фамилия у короля была — Михоэлс. Имя — Соломон. Соломон Михоэлс, король-еврей.