Врата испуганного бога

— Об этом ты у меня спрашивай, кэп! — сказал ревниво Маллиган. Бояринов приподнял бровь, оттопырил нижнюю губу еще больше, чем было, а потом расхохотался.

— Ну да ничего! — сказал он, обращаясь, по-видимому, к себе. — Так что там у вас, гопнички?

— Разрешение на пробный вылет давай, — сварливо сказал Збышек. — Ну и начальнички у меня! Все мимо ушей свищет! И вообще, спускать на воду штурмовик надо, не безымянным же ему летать!

— А! — молвил Бояринов. — Столичные штучки! У меня пол-эскадрильи под номерами, а им тут, блин, видите ли! Самых сладких лапочек сманивают, да еще и церемонии им подавай!

— Полегче про лапочек, кэп! — сказала Энди. — Поздно пить коньяк.

— Ладно, блин, ладно. Опять старого ниггера-бригадира обошли! А такой парень!.. Заботы, заботы… Ну так что ж, вылетайте… Шампанского я прикажу. Толпа нужна?

— Все и так придут, — сказал Збышек самодовольно.

— Как корабль-то, Дон? — спросил Бояринов профессионально.

— Пока — эта тучка — золотая. В небе посмотрим. Где нам можно стрелять? — сказал Дон.

— Под нами есть астероидное поле, диспетчеры знают. У нас сегодня Приймак дежурит, кажется, — Бояринов посмотрел на монитор на столе. — Угу. Приймак. Он знает. Или, Какалов, скачай курсовые прямо с мозга шипоносца. Ваше, блин дело. Пуляйте только осторожнее, пушки у вас… Вот объясните мне, ублюдки, вот вы у меня на шипоносце без году неделя — что вам за честь такая, да еще лично Ларкин оказанная. Такие же, как и все тут — аяксы, да еще только с-под Школы, а столько дерьма вам золотого выкатили. С начальством были добры?

— Кэп, делай выводы сам, — сказал Дон. — Или мы у тебя как кость в заду?

— Нет, — очень серьезно сказал Бояринов. — Я баба умная. Что у меня на борту хорошо — то хорошо, а вы — хороши. И для Пользы Дела, и так просто. Вон как у Костанди глазки блестят. Молчу! Мама Ларкин дерьмом старого ниггера-педрилу не накормит. Только вот, если меня подвесили в самом безопасном секторе Запада, шлют без перерыва новейшую технику, отборнейших людей; когда у меня пилоты впадают во время патрулирования неизвестно почему в кому, а киберпилот не регистрирует внешнего врага; когда, наконец, приходит приказ полностью очистить главную взлетную полосу от техники для размещения секретного оборудования, которое уже в пути… у меня создается ощущение, что я — фокус атаки. А вы, грязные белые, любите быть фокусом атаки? Любите инспекции Ларкин?

— Сюда летит Ларкин? — спросил Збышек.

— Много я тут вам наболтал, много, ублюдки, — сказал Бояринов, внимательно за ними наблюдавший. — Но, думаю, не убудет у меня здравого смысла… а вообще-то, помалкивайте, что ли… Летит сюда Ларкин, летит… а точнее идет. “Стратокастером” идет. Так что работайте, грязные белые. Удачи, Школяры, и зай гезунд! На шампанское я забреду. Кругом — вон!

Когда группа Маллигана покинула помещение, Бояринов крепко зажмурился. Пальцы у него на обеих руках (он прятал их под столешницей) были скрещены. Потом он набрал на клавиатуре несколько слов, ввел личный адрес Ларкин и отправил рапорт.

* * *

Штурмовик был наречен “Калигулой”. Наречению предшествовал яростный спор. Дон предлагал имя “Макрохард”, Збышек горой стоял за “Яблоко”. Никто не хотел уступать. Попытки Энди вынести третейское решение, разрубить гордиев узел и присудить яблоки всем, успехом не увенчались. Ей было объявлено, что Рубикон перейден и сейчас будет дуэль. Энди оттащила разъяренного Дона в сторонку и что-то ему долго втолковывала. Збышек точил катану. Все успокоилось только тогда, когда в спор вмешался Макропулус. Он заявил, что ни гнусно звучащий “Макрохард”, ни нестойкое к гниению “Яблоко” он, Макропулус, водить не будет. Снимайте его, Макропулуса, со штурмовика и отдавайте на склад. Хочу водить “Калигулу”, и все тут. Нет, никаких уговоров слушать не буду. Да, шеф Збышек может отдать приказ, он, Макропулус, хорошо знает, что такое “приказ” и, конечно, выполнит его, но безо всякого удовольствия и, даже, с большим пренебрежением. Хочу “Калигулу”. Нет, Макропулус смотрел кино. Да, Макропулус все понимает. Но имя очень красивое, несмотря на перевод. Ха, вы сначала между собой договоритесь, а потом выключайте меня. Збышек и Дон переглянулись, посмотрели на хохочущую Энди, Збышек пробормотал: “Аптоматан” и засмеялся, Засмеялся и Дон. Дело решилось.

Итак, штурмовика нарекли “Калигулой”, в чем и была, при довольно большом скоплении народа, расколота об носовой силовой щит штурмовика бутылка “Кристалла”. Вторую бутылку Маллиган и Какалов братски поделили меж собой. Маллигану немного меньше (он пил первым — из горлышка), Какалову — все остальное (он прикончил бутылку в два глотка). Маллиган вздохнул и плюнул.

Энди просилась полететь с ними, но Дон мягко сказал: “Время будет, Энди”, и она легко отстала.