Врата изменников

– С помощью образования, – ответила Кристабел, но под ее самоуверенностью, которая казалась теперь миссис Питт тоньше бумаги, послышался вызов отчаяния. И она восхитилась мужеством своей новой знакомой, почувствовав страстное желание защитить такое уязвимое и безнадежное дело. – Образование для женщин, чтобы они могли развивать свои способности и веру в себя, – продолжала тем временем миссис Торн. – И для мужчин, чтобы они тоже могли как следует использовать свои способности. В этом самая сложная часть задачи.

– Но для этого потребуется много денег, – сказала Шарлотта.

Однако Кристабел не успела ответить, потому что они почти поравнялись с Зенобией Ганн и та увидела, как они к ней приближаются. Ее лицо засветилось от радости, когда она узнала жену Торна, а после минутной неуверенности – и миссис Питт. И Зенобия усмехнулась, припомнив, что Шарлотта не всегда выдавала себя за ту, кем была. В прошлом, чтобы помочь Питту, она притворялась, что никак не связана с полицией, и даже фигурировала под своей девичьей фамилией.

Нобби повернулась к Кристабел.

– Как приятно видеть вас, миссис Торн. Уверена, что знаю и вашу спутницу, но прошло некоторое время с тех пор, как мы встречались, и, к смущению своему, не могу припомнить, как ее зовут. Я очень прошу меня извинить.

Шарлотта искренне улыбнулась из чувства дружелюбия – ей очень нравилась Нобби Ганн, – а также удивившись ее такту.

– Шарлотта Питт, – ответила она любезно. – Как поживаете, мисс Ганн? По-видимому, со здоровьем у вас дела обстоят прекрасно.

– И это действительно так, – ответила Зенобия. Выглядела она веселее и ни на день не старше, чем несколько лет назад, когда они встречались с Шарлоттой.

Женщины немного поболтали о том о сем, в частности об интересных политических и общественных событиях. Внезапно разговор был прерван из-за того, что Нобби нечаянно толкнул в спину высокий, гибкий, очень смуглый молодой человек, который пытался обойти стороной хихикающих молодых леди. Он обернулся, чтобы извиниться за неловкость. У него тоже было своеобразное лицо, которое совсем нельзя было назвать красивым: крючковатый нос, слишком большой рот и рано начавшие редеть волосы. Однако внешность у него была значительной, привлекающей внимание, и он явно был интеллигентным человеком.

– Извините, мэм, – сдержанно сказал незнакомец, причем его худые щеки вспыхнули. – Надеюсь, я вас не ушиб?

– Нисколько, – ответила, слегка забавляясь происшествием, мисс Ганн. – А если принять во внимание нежелательность для вас определенной встречи, вашу торопливость можно понять.

Краска на щеках юноши стала гуще.

– О, неужели все так явно?

– Только для тех, кто сделал бы то же самое, – ответила она, прямо глядя ему в глаза.

– Тогда, значит, у нас есть кое-что общее, – сказал он, но ни интонацией, ни манерами не проявил желания продолжать разговор и знакомиться с Нобби.

– Я Зенобия Ганн, – представилась она сама.

Молодой человек округлил глаза, и его внимание сразу возросло.

– То есть Нобби Ганн?

– Да, мои друзья зовут меня Нобби. – Тон голоса Зенобии явно давал понять, что ее собеседник пока еще не относится к их числу.

– Питер Крайслер. – Юноша вытянулся, словно на параде. – Я тоже провел немало времени в Африке и научился ее любить.

Теперь и мисс Ганн взглянула на него с живым интересом. Она представила Шарлотту и Кристабел, но только потому, что этого требовала формальная вежливость, и продолжила разговор:

– Неужели? И где же именно?

– Занзибар, Машоналенд, Матабелеленд…

– Я бывала на западе, – ответила Зенобия, – главным образом в Конго и его окрестностях. Хотя и плавала вверх по Нигеру.

– Тогда, значит, вы имели дело с королем бельгийцев Леопольдом. – Лицо у Крайслера оставалось бесстрастным.

Нобби тоже очень тщательно следила за выражением своего.

– Лишь очень поверхностно, – ответила она. – Король относился бы ко мне иначе, будь я мужчиной, – например, мистером Стэнли.

Даже миссис Питт слышала о Генри Мортоне Стэнли и его триумфальной поездке по Лондону неделю назад или около того, когда 26 апреля он проехал от Чаринг-кросс-стейшн до Пикадилли-серкус. Толпа приветствовала его оглушительными криками. Он был самым популярным и знаменитым путешественником века, дважды награжденным золотой медалью Королевского географического общества, другом принца Уэльского и гостем самой королевы.

– В этом есть и своя хорошая сторона, – ответил Питер, с горечью улыбнувшись. – По крайней мере, он не стал бы просить вас встать во главе армии из двадцати тысяч конголезских людоедов, обрушиться на «Дикого Махди»[15] и покорить Судан для Бельгии.

Нобби не верила своим ушам. Лицо путешественницы даже стало смешным, настолько велико было ее изумление. Кристабел тоже, казалось, была потрясена. Шарлотта онемела.

– Вы шутите! – вскричала, а точнее, даже взвизгнула Нобби.

– О, конечно, шучу, – саркастически отозвался молодой человек. – Но Леопольд, очевидно, грозил всерьез. Он слышал, что конголезские людоеды – отличные воины. И ему страшно захотелось совершить что-то такое, чтобы весь мир удивился и о нем заговорили.