Врата Кавказа

Гудович отрезал крепость от гор, чтобы ей не пришли на помощь горцы и не ударили по нашей армии с тыла. Левый фланг русской армии он расположил так, чтобы перерезать дорогу к крепости Суджук-Кале и в случае выхода гарнизона из неё быть готовым отразить нападение и не дать прорваться к Анапе. Основные силы встали на левом берегу реки Бугру, отряд Шица – на правом берегу. В ночь на 13 июня поставили первую осадную батарею. Егерская рота Карягина входила в состав охранения этой батареи. Всего нас было двести егерей под общим командованием Загряжского. Утром турки открыли сильную пальбу и выслали полторы тысячи человек войска, чтобы разрушить батарею. Наши егерские команды встретили противника дружным залпом, а затем ударили в штыки. Турецкий отряд был опрокинут и в панике бежал. Отважные егеря преследовали врага до ворот крепости. Через три дня были выстроены все пять осадных батарей, и мы изготовились к генеральному штурму. В этот день началась бомбардировка крепости, и уже к вечеру дворец паши и провиантские магазины пылали. К утру огонь перебросился на жилые кварталы. Наши артиллеристы оказались большими молодцами – за ночь они разгромили практически все батареи города.

Гарнизон турецкой крепости пал духом. Во избежание кровопролития Гудович предложил почётную капитуляцию с выходом из Анапы всех турецких войск. Мустафа-паша был готов капитулировать, но против этого выступил шейх Мансур, который заявил, что скорее пересохнет Чёрное море, чем русская нога ступит на стену Анапы.

Иван Гудович был рисковым генералом: штурмовать крепость при вдвое меньшем войске, да ещё с черкесами, засевшими в лесах с тылу, мог отважиться только уверенный в русском солдате человек. И мы не подвели генерала…

Никто и не заметил, как к костру подошёл Павел Карягин, командир Гаврилы Сидорова, и беззвучно встал за спиной солдат. Карягину показалось, что наступил момент более подробно пояснить тактику штурма, чтобы молодые егеря на примере Анапы поняли, что и малыми силами при правильной организации можно одолеть противника:

– Сёмыч, – обратился Карягин к старому солдату, – разреши, я добавлю подробностей в твой живописный рассказ.

Он взял прутик и прямо на земле нарисовал план штурма Анапы, комментируя расположение каждого прямоугольника, означавшего русские штурмовые колонны:

– Главный удар Гудович решил нанести по юго-восточной части крепостной стены. Всего было сформировано пять ударных колонн. Четыре основные колонны по 500 человек в каждой должны были нанести удар в южной части крепости, общее командование ими осуществляли генерал-майоры Булгаков и Депрерадович. Позади этих колонн Гудович разместил резервы, которые должны были усилить колонны в случае провала первого штурма или использоваться для развития успеха. Был и общий резерв под командованием бригадира Поликарпова. Его предполагалось посылать в самые критические места боя в любом из направлений. Пятая штурмовая колонна из тысячи трёхсот человек под командованием полковника Апраксина должна была совершить отвлекающий манёвр с задачей прорваться в город вдоль побережья моря. Осторожный Гудович выделил специальный и довольно многочисленный отряд из четырёх тысяч стрелков и драгун под командованием Загряжского для защиты штурмующих с тыла от набегов горцев. Походный вагенбург[8] охраняли три сотни стрелков при семи пушках. В результате в самом штурме приняли участие не более шести с половиной тысяч человек из двенадцати тысяч русского войска.

Ровно в полночь с 21 на 22 июня 1791 года рёв русских орудий разбудил спящие кварталы Анапы. Воспользовавшись переполохом в стане врага и гулом пушек, мы всё ближе подползали к городским стенам. Неожиданно стрельба прекратилась. Турки постепенно успокоились, оставив на стенах только караульных и орудийные расчёты. Турецкое командование, вероятно, не ждало, что наши войска в ближайшее время пойдут на штурм: за стенами не было выставлено даже дозоров. Только перед главными воротами организовали засаду из 200 человек. Но даже здесь турки вели себя беспечно. Когда они легли спать, я отдал приказ своим егерям по возможности бесшумно уничтожить засаду. Мы как ночные тени беззвучно подкрались к ним и в одно мгновение без единого выстрела всех перекололи.

Утром после очередного обстрела из пушек, без противодействия со стороны турок благодаря моим славным егерям, наши колонны преодолели крепостной вал и пошли на приступ. Пять русских колонн, как морские волны, накатили на крепостные стены. Наш 4 батальон Егерского корпуса, изготовившись к штурму, встал в третьей колонне. Я возглавил передовую егерскую роту.

Первой на вал, а затем и в крепостные стены, ворвалась колонна под командованием полковника Чемоданова. На стенах завязался кровавый бой, и вскоре были захвачены турецкие батареи. Сам полковник Чемоданов получил три ранения и сдал командование подполковнику Лебедеву, который привёл подкрепление.