Врата небесные

Миновав мост через окружавший стену, наполненный водой ров и пройдя через монументальные ворота, вершина которых достигала высоты полета хищной птицы, я попал в новый мир. Тут пряности, притирания, ткани, ожерелья, перстни и дурман; там фрукты, овощи, мука, рыба и напитки. Справа уличные торговцы, разносчики, зазывалы, нищие и воры; слева жрецы, девственницы, книжники и сборщики податей. Вверху дворец, храмы, алтари, фонтаны и сады; внизу улочки, узкие проходы, притоны, вертепы, трущобы и клоаки. Пути пересекались, тела прижимались, языки смешивались, торговые связи налаживались, сделки множились, а слухи распространялись. Торопливым роем носились горожане, опустив голову и уже даже не глядя по сторонам. Город гудел громче пчелиного улья, все сталкивалось и сновало туда-сюда.

Бавель! Ни одному современному человеку не вообразить, что я ощутил, войдя в Бавель. Людные улицы, набитые товарами лотки, смешанный запах ладана, ячменя, жасмина и жареного мяса; это бурление погружало меня в самую сердцевину полной движения жизни, будто город пульсировал и принуждал меня приспособиться к своему ритму. Я поднимался к дворцу и храмам и ощущал, как на меня нисходят высокие мысли и покой; стоило мне спуститься в переулочки, где вдоль крепостных стен томно шатались размалеванные, полуодетые женщины и рекой текло пиво, меня тянуло к разврату и пьянству. Мне никогда не случалось ходить по городу. Как я мог представить себе городскую цивилизацию в озерной деревне своего детства, в глубине леса, где вместе со своим дядей Бараком я бродил вдоль узких тропок, на которых набирался ума-разума? Тогда эта химера еще не явилась на свет!

Бавель ошеломил, напугал и прельстил меня. Опустив уши и поджав хвост, Роко скулил и льнул к моим ногам. Его тревожило обилие странностей. Отважный пес, носившийся по лесам и лугам, превратился в боязливого щенка. Он поминутно сновал взад-вперед и то взглядом, то выражением своей морды ежеминутно призывал меня к бегству.

– Ну что, друг мой, я тебя покидаю? – спросил мой попутчик Волшебник. – Не хочешь сопровождать меня к царице Кубабе?[20]

– Я остаюсь в Бавеле. Тысяча благодарностей за то, что привел меня сюда.

– Но что ты здесь ищешь?

Я восторженно указал ему на окружающее нас великолепие. Он пристально вгляделся в мое лицо и пожал плечами.

– Жаль. Я мог бы помочь тебе. Ну а я направляюсь в Киш. Привет!

Он разочарованно отвернулся и пошел по примыкающей к святилищу Инанны[21] улице, которая вела к гигантским бронзовым воротам. Я тотчас осознал всю жестокость своей лжи. К чему с таким упорством хранить свои секреты! И что за неблагодарность… Волшебник дал мне возможность добраться до Бавеля и многое узнать об этих краях, здешних обычаях и опасностях… Он дал мне много больше, чем я ему.

Так что, решив быть честным, я бросился вниз по улице, чтобы нагнать его. Когда я свернул за угол храма, он уже пропал из виду. Как ему удалось так быстро скрыться?

Увы, мне следовало бы прислушаться к недоверию Роко и уяснить для себя это внезапное исчезновение…

Впрочем, я чересчур спешу со своим рассказом: мне надо вернуться к тому моменту, когда я встретил Волшебника Гавейна.

* * *

– Волшебник здесь!

По каравану пробежал трепет. Лица грубых, изнуренных и не склонных к восторгам мужчин озарились необычайным светом. Эти караванщики входили в состав исключительно крупного конвоя, состоящего из сорока носильщиков и трехсот ослов, груженных рудой – оловянной или медной, в зависимости от происхождения, – что требовало особой бдительности: наблюдения за животными, чтобы прижать бездельников, и пристального вглядывания в окрестности, чтобы защитить обоз от грабителей. Заручившись согласием этих людей, я уже несколько дней шел с ними. Добраться до Бавеля оказалось нелегко. Туда никто не направлялся: даже когда грузы предстояло доставить в Бавель, перевозчики преодолевали только часть пути и передавали свои товары на перекрестках дорог. Что же касается встреченных нами солдат Нимрода, то от них исходила непримиримая агрессивность, которая исключала всякое общение.

– Вот увидишь, это невероятный Волшебник!

Возбужденные перевозчики остановили своих ослов и столпились вокруг сидящего под деревом человека.

Незнакомец сверкал. Его иссиня-черные умащенные волосы, тут подбритые, там заплетенные, его постриженная курчавой бахромой борода, его блестящая, будто лакированная, кожа, его одеяние, ожерелья и браслеты – все излучало свет. Он не просто выделялся среди запыленных, покрытых дорожной грязью и обветренных перевозчиков, – казалось, он относится к другой породе.

Время от времени приветствуя подошедших непринужденной улыбкой и мечтательным взглядом, как если бы его притягательность была в порядке вещей, Волшебник позволил им сгрудиться вокруг него. Чем дольше я его разглядывал, тем более странным он мне казался: он был подкрашен; помада подчеркивала его обрамленный бородой рот, глаза оттеняла темная краска, придававшая им миндалевидную форму и заставлявшая темную радужку гореть белым огнем.

– Эй, Волшебник, покажешь нам фокус?