Врата огня

3десь справедливость вынуждает меня заявить, что скромное описание Петуха пленником Ксеоном ни в коей мере не отразила истинной внешности этого человека. Стоявший надо мной воин представлял собою великолеп­ный образец мужчины в расцвете молодости и силы. Вы­соченный и статный, он обладал огромным человеческим обаянием, а благородство его черт говорило о высоком про­исхождении. Просто диво, что он происходил из самых низов.

Теперь я стоял на коленях, отданный во власть этого человека, и умолял его о пощаде. Я рассказал ему о Ксеоне, чудесно спасшемся после сражения при Фермопилах, о его возвращении к жизни трудами службы Царского лекаря и о его рассказе, благодаря которому я, записывающий его, узнал имена спартанцев, которые выкрикивал.

Вокруг моей коленопреклоненной фигуры уже собралось с дюжину других спартиатов. Все они как один с презре­нием поносили не виденную ими рукопись и назвали меня лжецом.

– Какую выдумку о персидском героизме ты состря­пал из своих фантазий, писец? – спросил один из них.­ Сплел ковер лжи, чтобы польстить своему царю?

Другие заявили, что хорошо знали человека по имени Ксеон, оруженосца Диэнека. Как я посмел упоминать его имя и имя его благородного хозяина в подлой попытке спасти собственную шкуру?

Все это время Дектон по прозвищу Петух молчал. Ког­да ярость остальных иссякла сама по себе, он со спартан­ской краткостью задал мне лишь один вопрос: где послед­ний раз видели человека по имени Ксеон?

– Его тело персидский командир Оронт с почетом отправил в афинский храм, называемый эллинами храмом Персефоны Окутанной.

Тут спартанец Дектон милосердно поднял руку: – Этот чужак говорит правду.

Он подтвердил, что прах его товарища Ксеона доста­вила в Спарту жрица того самого храма за несколько ме­сяцев до нынешнего сражения.

Когда я услышал это, сила покинула мои колени. Я осел на землю. Итак, все кончено – мысль о нашем крушении подкосила меня. Какая ирония богов! Теперь я стою на коленях перед спартанцами, побежденный и покоренный, как некогда стоял тот человек, Ксеон, перед персидскими воинами.

Полководец Мардоний погиб в сражении при Платеях, погиб и Оронт.

Но спартанцы поверили мне, и моя жизнь была спасена. Почти месяц меня держали при Платеях под охраной эллинских союзников, обращались со мной предупредитель­но и вежливо, а потом послали в качестве пленного пере­водчика в Союзный Совет.

В конечном счете, рассказ пленника Ксеона сохранил мне жизнь.