Врата победы

   Первым на берег, как положено, сходит наш отец-командир, с рапортом Владимирскому как командующему советским Средиземноморским флотом. Затем на трап ступает папа, я за ним, страхую - и оступиться может, и пока что отвечаю персонально за него. Сразу у схода на берег уже ждет "комитет по встрече", все предельно серьезны - и Лючия там же, нимало не сомневаясь в своем праве присутствовать. Вид у нее, как у киношной Лары Крофт - камуфляжный костюм итальянского образца (очень удачный, такие и немцы носили, если везло достать), стянутый на узкой талии советским офицерским ремнем с кобурой, егерские ботинки, черный берет со звездочкой и ППС на плече. Мне рукой махала, затем папу узнала - вздрогнула и опустилась на колени!

   Ну бисова девчонка! Я по-итальянски все ж не понимаю, когда быстро говорят - разобрал лишь, что она просит благословить, а папа ей:

   - Поднимись, - и спрашивает: - Кто ты?

   Так она, вместо того чтобы ответить (после уверяла, что от волнения слова произнести не могла), просто встала, меня обняла и голову положила на плечо! Папа улыбнулся, просто, как человек, а не глава Церкви, и сказал:

   - Дочь моя, этот рыцарь проявил чудеса храбрости, сражаясь за Святую Веру, с немногими сподвижниками истребив многочисленное войско слуг сатаны, он спас меня и братьев моих от лютой смерти. И будет ему за это высокая награда!

   Как-то так - насколько я понять сумел.

   Это что ж, нас уже благословили? Потому что папа дальше мимо проследовал, а Лючия у меня на шее повисла, никого не стесняясь! Смотрю, как с ним дальше наши и местные ручкаются, о чем-то говорят, гарибальдийцы с морпехами "на караул" взяли, пока вся компания мимо строя идет. И фотожурналисты тут же, даже кинооператора вижу! Завтра в "Правде" фото появится - а если и моя физиономия тоже, да еще с Лючией в обнимку? Не должны - понимают же, что секретность? Папе роскошный автомобиль пригнали, марки "бугатти", как мне Кравченко после сказал, для прочих еще пару легковушек попроще. Кому места не хватило, в "доджи три четверти" впихнули, ну и охрана, как подобает, БТР-"скаут" впереди, такой же замыкает, и еще четыре броневичка от итальянцев - вот удивительно, хороших танков делать не умеют, а колесной бронетехники изобилие, и вполне приличной на вид. Погрузились, отбыли.

   Лючия на меня смотрит, как на святого. И говорит, что мы будем жить долго-долго и счастливо, так небеса указали. Валька, мимо проходя, усмехнулся - ну, ты, командир, попал!

   Вечером сумел с Паолой переговорить, первая моя походная любовь здесь - рослая, фигуристая, синеглазая блондинка, типаж скорее скандинавский, чем итальянский. Спросил:

   - Что тебе Лючия сказала, что ты от меня бегаешь?

   Ответ услышал, выпал в осадок. Оказывается, всего лишь: "Еще раз возле него (то есть меня) увижу - вылетишь из Третьей Гарибальдийской, и только домой, ни один командир тебя в свой отряд не возьмет". А поскольку папа объявил, что убивать немцев или помогать другим их убивать, это во спасение души - и чем больше, тем вернее спасешься! - то все наши гарибальдийцы отмечены святым благословением, за это и после войны будут ценить и уважать.

   - А быть изгнанным из рядов защитников Веры - это такой позор, все будут как на падшую смотреть. И никогда себе хорошего мужа не найду, не согласится никто!

   Идейность прямо как у нас коммунизм! А если тот же папа завтра объявит нас проклятыми безбожниками? И рассобачимся, как с югославами в истории "там"?

   На фронт бы скорее! И подальше, чтоб почтальон свихнулся, нас разыскивая. Хоть на Тихий океан, когда там с самураями начнется. Тем более давно мечтал, себе настоящую японскую катану раздобыть.

Подводная лодка К-25. Специя, Италия, 27 марта 1944

   У входа в медизолятор бдили двое бойцов роты подводного спецназа. Вооруженные, к опасению Князя (корабельного врача Святослава Князева) - а вдруг случайный выстрел, а уж бой тут вести не дай бог. Что, с одним фрицем, в годах уже и безоружным, так справиться не сможете?

   - Обижаете, тащ капитан-лейтенант, год на фронте, с оружием обращаться умеем. Чай, не новобранцы вчера из деревни. А по уставу положено именно так.

   Комиссар госбезопасности 3-го ранга Александр Михайлович Кириллов приказал отпереть дверь. Вошел, обратился к пленнику, сидящему на койке:

   - Как вы себя чувствуете, герр Рудински? Есть ли просьбы, замечания?

   - А как еще я должен себя чувствовать, напрасно теряя время? - огрызнулся Рудински. - Вам я свои пожелания уже передал. Свяжитесь с вашим начальством, и пусть уже оно передаст в Москву, по указанному "адресу". Дальнейшее - не в компетенции корабельного контрразведчика.

   - Тут вы ошибаетесь. Мои чин и должность соответствуют вашим - коль не верите, вот, могу удостоверение показать. Кстати, где вы так хорошо изучили наш язык - насколько мне известно, русских предков у вас не было, по крайней мере в ближайших поколениях?