Врата Рима. Гибель царей

– Вы хоть понимаете, что мы чуть вас не перерезали? – с усмешкой спросил он.

– Я только что подумал о том же. Мои люди бросили бы в вас пару копий, прежде чем вы приблизились еще на десять шагов. Такая удача, что я тебя встретил.

– Я узнал тебя, – самодовольно перебил его Кабера.

Брут обрадовался, увидев, что старик жив. Трое мужчин обнялись, к полному смущению солдат.

Юлий первым пришел в себя и с удивлением заметил на нагруднике Марка три скрещенные стрелы:

– Боги!.. Это же эмблема Перворожденного, не так ли?

Брут кивнул, его глаза вспыхнули.

– Да. Я принял командование над ним, хотя легион пока и не полностью укомплектован.

– И сколько же вам не хватает?

– Около четырех тысяч человек, так уж получилось…

Юлий присвистнул:

– Нам есть о чем с тобой поговорить. Тубрук знает, что я вернулся?

Брут посмотрел через плечо на белые стены поместья. Управляющий поднял руку и приветственно махал им оттуда.

Кабера с энтузиазмом замахал в ответ.

– Да, он знает, – ответил Марк, улыбаясь.

– Мне нужно найти для своих людей казармы в городе, – сказал Цезарь. – Пока они могут поставить палатки в поместье, но потом необходимо что-нибудь придумать. Надо найти жилье и место для тренировок…

– Я знаю и такое место, и человека, который сможет их тренировать, – ответил Брут. – Со мной вернулся Рений.

– Он мне нужен – так же как и ты, – ответил Юлий, явно что-то уже планируя.

Марк улыбнулся. На сердце стало легко, когда он увидел старого друга. На лице Юлия появились новые шрамы, что делало его более жестким, чем помнил Брут, но это был прежний человек.

Повинуясь импульсу, он протянул руку, и Цезарь крепко ее пожал, охваченный теми же эмоциями.

– Моя жена в безопасности? – спросил Юлий, пытливо вглядываясь в лицо друга.

– Она здесь вместе с твоей дочерью.

– С моей дочерью?.. – Лицо Юлия расплылось в глуповатой улыбке. – А что же мы здесь стоим?! Дочь!.. Пошли скорее!

Он отдал солдатам короткий приказ разворачивать лагерь вокруг поместья и поспешил вперед.

Брут направился вслед за ним со своими двадцатью солдатами, чувствуя полный сумбур в голове. Ему надо было так много рассказать Юлию. Убийство Суллы и дочери Помпея, сенатские сплетни, которые ему передала мать… Юлию просто необходимо встретиться с Сервилией! Теперь, когда он вернулся, мир снова казался стабильным, и Марк почувствовал, как беспокойство покидает его. Вместе со старым другом, который поможет ему, он вернет Перворожденному былую силу!

Брут засмеялся, когда столкнулся лицом к лицу с Тубруком, который с хитрым выражением лица поджидал его.

– Хорошее зрение для человека твоих лет, – сказал он старому гладиатору.

Тубрук усмехнулся.

– Солдат обращает внимание на некоторые детали, особенно на командира, – весело сказал он.

Брут постарался скрыть смущение.

– Куда делся Юлий?

– Он с женой и дочерью, парень. Дай ему немного времени побыть с ними наедине.

Брут слегка нахмурился:

– Конечно. Я отведу своих людей обратно в город и останусь на ночлег в казармах. Скажи ему, где я.

– Я вовсе не имел в виду, что тебе надо… уходить, – поспешно заметил Тубрук.

Марк покачал головой:

– Нет, ты совершенно прав. Сейчас самое время ему побыть с семьей. Мы увидимся завтра.

Он резко повернулся и приказал своим людям строиться за воротами.

Кабера вошел во двор поместья, улыбаясь всему, на что натыкался его взгляд.

– Тубрук!.. – позвал он. – Ты ведь собираешься нас хорошо накормить, правда? Так много времени минуло с тех пор, когда я в последний раз пил хорошее вино и ел пищу, которой так гордятся римляне. Хотелось бы повидать повара. Мне нравился этот человек, он был хорошим певцом. Как ты тут живешь?

С лица Тубрука исчезло хмурое выражение, появившееся после ухода Брута. Невозможно было устоять перед воодушевлением, которое Кабера распространял вокруг себя, где бы ни находился. Он соскучился по старику больше, чем по кому-либо другому.

Лекарь заметил настроение друга и похлопал его по плечу:

– Дай парню уйти. Ты ведь знаешь, он всегда был обидчивым. Завтра они опять будут как братья, но у Юлия много дел, которые надо сделать в первую очередь.

Тубрук вздохнул и с радостью обнял худые плечи знахаря:

– Повар придет в отчаяние, когда узнает, сколько ему придется приготовить, но я обещаю: это будет гораздо лучше, чем та еда, которой вам приходилось питаться все это время.

– Мы ждем гораздо большего, – серьезно ответил Кабера.

Услышав приближающиеся шаги, Корнелия поспешно оглянулась. Какую-то долю секунды женщина не узнавала офицера, стоявшего перед ней. Потом лицо Цезаря осветилось радостью, и он сделал шаг вперед, чтобы обнять жену.

Она крепко прижалась к нему, вдыхая запах кожи, потом засмеялась, когда он приподнял ее над полом.

– Я слишком долго был вдали от тебя, – воскликнул он, прижимая женщину к себе с такой силой, что у нее заныли ребра, но Корнелия не обратила на это внимания.

Юлий был способен забыть обо всем, только не об этой красивой женщине в его объятиях. Наконец он выпустил жену и отступил назад, удерживая ее за руку, как будто не желая снова расставаться с ней.