Врата Шамбалы

По-новому зазвучала и тема лошадей, которой он оставался верен до конца жизни. Вдова художника Ляо Цзинвэнь при встрече с российским журналистом B.C. Куликовым вспоминала, что "Сюй Бэйхун был потрясен, когда в Британском музее увидел скульптуру скачущих боевых коней из древнегреческого храма Парфенона. Такой силой веяло от них, что они казались совсем живыми. И он почувствовал, что работа древнегреческого скульптора чем-то созвучна его мыслям. Он понял, что искусство интернационально по своей сути, что классическая китайская живопись нуждается в притоке свежих идей, которые могут обогатить ее, вывести из привычного круга классических "красавиц" и пейзажей типа "горы — воды"".

Художник любил рисовать лошадей и в молодые годы внимательно изучал их анатомию. Необыкновенно хороши скакуны на картинах, выполненных в национальном стиле "гохуа" (букв, "национальная живопись"). Известно, что этот термин появился около ста лет назад и в настоящее время обозначает современную китайскую живопись водяными красками на шелковых и бумажных свитках. "Гохуа" Сюй Бэйхуна не только восприняла традиции национальной живописи, но и обогатила их линейной перспективой, светотеневой моделировкой объема и др.

Из его картин, изображающих скакунов, самые знаменитые "Табун" (1940 г.), "Мчащаяся лошадь" (1941 г.) и "Скачущие кони" (1942 г.). Первая считается шедевром живописи Сюй Бэйхуна, но лично мне больше нравятся вторая и, особенно, третья. Надо сказать, что мастер чаще стремился запечатлеть именно несущихся во весь опор сильных и грациозных животных. Так, в 1946 г. художник нарисовал галопирующую лошадь для революционно настроенных студентов из организации "Общество Мустанг" в городе Чунцин (юго-запад Китая) и сделал на картине надпись: "Наступит конец этой долгой ночи и беспредельному запустению". Спустя годы, будучи серьезно болен, он изобразил еще одного мчащегося скакуна и послал его в дар китайским добровольцам, сражавшимся с американцами в Корее.

Сейчас многие оригиналы можно увидеть в музее художника, который расположен в центре Пекина (ул. Синьцзекоу бэйдацзе, 53). Сюй Бэйхун умер 26 сентября 1953 г. Вскоре в его доме, что прежде находился неподалеку от столичного вокзала, был открыт музей. В связи со знаменательным событием премьер Госсовета КНР Чжоу Эньлай собственноручно написал кистью четыре иероглифа: "Дом, где жил и работал Бэйхун" (кит. Бэйхун гуцзюй). Увы, тот дом-музей просуществовал совсем недолго. Во время "культурной революции", в середине 60-х гг., здание было снесено.

Музей на его нынешнем месте восстановили в начале 1983 г. Его главный хранитель и многолетний исследователь творчества покойного супруга — упоминавшаяся Ляо Цзинвэнь, чьи портреты художник рисовал в разные годы. Она, к слову, до сих пор жива, регулярно приезжает на работу, и дай Бог ей здоровья! "Когда я вижу теплый огонек во взглядах посетителей и слышу их горячие отзывы о картинах Бэйхуна, — говорит эта женщина, — чувство огромной радости и счастья наполняет меня".

Художник завещал государству свыше тысячи своих работ, уникальную коллекцию картин старых мастеров, личную библиотеку… В Китае торжественно отметили 100-летие со дня его рождения. В одном из залов под стеклом выставлены небольшие фигурки лошадей Сюй Бэйхуна из чистого золота, изготовленные в Сингапуре. Они были подарены музею в связи с юбилейной датой. Недавно у входа в серо-зеленое двухэтажное здание поставили новый памятник, заменивший бюст живописца из белого мрамора.

В преддверии летних Олимпийских игр 2008 г. Пекин накрыла очередная волна градостроительного бума. Рядом с музейным комплексом уже снесены сотни домов, но его сотрудники весной 2005 г. уверяли меня, что на сей раз хранилищу картин Сюй Бэйхуна ничто не грозит.

Несмотря на то что в Срединном государстве был своеобразный культ лошадей, собственное коневодство в стране на протяжении многих лет развивалось медленно. Потребность же в том была огромной: частые войны, особенно с кочевыми народами, обеспечение регулярной почтовой связи в масштабах всей страны, нужды императорского двора, в том числе "всаднической" аристократии, игравшей в поло, и т. д. О том, что проблема была чрезвычайно актуальной и общепризнанной, свидетельствуют различные средневековые официальные документы. Вот один из них: "Во всех военных округах провинции Сычуань в коннице 8–9 человек из 10 не имеют лошадей. В случае похода они окажутся ни на что не годными". Местные чиновники регулярно сообщали центральной власти о частых грабежах и разбойных нападениях в пограничных землях из-за того, что у размещенных там китайских войск не хватает лошадей, и они не могут дать соответствующий отпор.