Врата скорпиона

– Неплохая идея. Но почему бы ее не развить и после контактов с Лондоном не связаться с нашими друзьями в зоне залива? С глазу на глаз они тоже могут сообщить намного больше, чем облекают в письменную речь. – Робинсон возился у себя за столом. – К тому же я хочу, чтобы вы познакомились с одном человеком. Брэд Адамс командует из Бахрейна Пятым флотом. Еще в ранге капитана он провел со мной год на каких-то курсах переподготовки офицеров. С тех пор мы поддерживаем связь. У нас одинаковые взгляды на гражданских в Пентагоне. Я предупрежу его о вашем приезде.

– Хорошо, – кивнул Рассел, думая о том, что его поездка в Лондон приобретает совершенно иной характер.

– Только скажите мне, Расти, – продолжал сенатор, – вы считаете возможным, чтобы шура Исламии передала власть законно избранным представителям народа? Ведь в шуре есть такие, кто во время переворота поднял руку на членов королевской семьи. А их, в свою очередь, поддерживали боевики «Аль-Каиды», которые сражались против нас в Ираке и Афганистане.

– У нас имеются многочисленные свидетельства того, что в шуре произошел раскол: одни намерены экспортировать революцию, а другие хотят модернизировать и демократизировать Исламию. После революций всегда так случается – происходит переворот, а через некоторое время начинается борьба между самими революционерами. Так было после Французской революции, так случилось в России…

Сенатор взглянул на висящую на стене карту Ближнего Востока и начал размышлять вслух:

– Вы правы, Расти, в целом переворот в Саудовской Аравии был относительно бескровным. Членов королевской семьи не выстраивали в очередь на гильотину. Большинство Ас-Саудов спаслись, улетев на личных самолетах в США. Все завершилось в три дня, поскольку большинство военных приняли сторону повстанцев. И максимум, что они сделали до сих пор, чтобы нас позлить, – выставили наших военных советников.

– Зато мы сразу же после переворота заморозили их банковские счета и прекратили поставку запчастей и боеприпасов к проданному Саудовской Аравии оружию. – Макинтайр, зная, что с бывшим боссом может говорить откровенно, продолжал: – Установив одностороннее экономическое эмбарго, мы лишили наши компании права приобретать саудовскую нефть путем законным. И только после этого Исламия провела полную национализацию «Арамко» и разорвала контракты с Америкой. Мы сами себе навредили.

– К тому же правление Ас-Саудов было не подарком. При них людям отрубали головы, не признавались права женщин, до одиннадцатого сентября и даже после него финансировались различные связанные с террористами школы ваххабитов. Процветала коррупция, в стране насчитывалось несколько тысяч отпрысков королевской семьи.

– Все это мне известно, – вздохнул Пол Робинсон. – Ас-Сауды поселились в лучших районах Лос-Анджелеса и Хьюстона. Направо и налево швыряют деньги, лезут в американскую политику. Или, точнее сказать, продолжают еще глубже влезать. У Бушей всегда были с ними самые трогательные отношения.

– Об этом не заявишь во всеуслышание. – Сенатор подался вперед и, словно дятел, постучал пальцем по колену Макинтайра. – Один из этих стервецов, членов беглой королевской фамилии, два месяца назад появился в этой самой комнате и заявил, что у него на офшорных счетах двадцать пять миллионов долларов и он готов перевести эти деньги мне, если я предоставлю разведданные, которые позволят США провести тайную операцию с целью свержения режима Исламии и реставрации династии Ас-Саудов.

– Черт возьми, сенатор! – удивленно присвистнул Макинтайр. – Вы запросто могли его за это арестовать.

– Знаю. Но я бы не сумел предъявить никаких доказательств. – Робинсон откинулся на спинку кресла.

– И как же вы поступили? – спросил Расти. Он знал Пола Робинсона шестнадцать лет – с тех пор, как он взял его после окончания Университета Брауна младшим сотрудником в свое управление. Сенатор был честнее многих, кого он встречал, и ненавидел непорядочность во всех ее проявлениях: нравственную, финансовую, политическую. Коррупция же буквально выводила его из себя. Он впервые привлек к себе общественное внимание, когда занялся борьбой с мошенничеством в американских сберегательных банках.

Пол Робинсон принял активное участие в создании Разведывательного аналитического центра, потому что, как он выразился, до этого ни он, ни порученное ему направление не получали внятной и достоверной информации. Когда был создан РАЦ и директор Службы национальной разведки предложил на пост его руководителя кандидатуру посла Сола Рубенштейна, Робинсон намекнул, что это утверждение пройдет намного безболезненнее, если его первым заместителем станет Рассел Макинтайр.

Когда Расти узнал об этом, он позвонил сенатору, чтобы поблагодарить, но не удержался и пошутил:

– Я успел спеться с «бандитами с кольцевой».[42] Вы лишили меня двух третей моей зарплаты.