Врата скорпиона

– Долг страны – наиболее полно раскрыть потенциал своего народа, позволить умнейшим созидать на благо других. Поэтому правительство должно развивать образование, науки, медицину. Эти учения не противоречат исламу. Напротив, наши духовные лидеры всемерно поощряли их на вершине нашего могущества. Вот чем должны мы заниматься, а не пороть студентов.

После часа напряженной дискуссии шура Республики Исламия так и не пришла ни к какому решению и отложила рассмотрение вопроса на следующее заседание. Абдулла быстро покинул зал через дверь рядом со своим местом. Ахмед держался рядом.

– Я горжусь тобой, брат, – проговорил он, когда они замедлили шаги в коридоре, который вел к кабинету министра безопасности.

– Теперь ты понимаешь, почему заседания не транслируются по телевидению, как ты предлагал? – рассмеялся Абдулла.

– Тем более необходимо транслировать, – серьезно возразил Ахмед. – Народ этого не потерпит и поддержит тебя, а не этих неандертальцев.

В кабинете Абдуллы к ним присоединились шесть его сторонников из состава членов совета шуры.

– Ну что, довольны, друзья? – спросил их министр безопасности.

– Ты правильно поставил вопрос. Народ должен понимать, что спор идет не о религии, а о ее месте в нашем правительстве. – Хасан бен Хамиз похлопал Абдуллу по плечу. Он скрывался вместе с ним в эмиграции в Йемене, а теперь возглавлял какие-то разведывательные структуры страны.

– Спор идет о том, сумеем ли мы стать частью современного мира, – поддержал его Хаким бен Авад. – В современных странах граждан не порют, а граждане имеют право говорить о законах то, что считают нужным. Мы свергли Ас-Саудов, потому что нас сажали в тюрьмы, если мы высказывались против того, что они творили.

– Хасан, Хаким, вы оба правы. Мы сражались не для того – я, во всяком случае, – чтобы самим стать такими же, как Ас-Сауды. – Абдулла опустился на одну из четырех кушеток, которые образовывали полукруг в его кабинете. И оправил на себе робу. – Я дрался, чтобы наша родина снова смогла свободно вздохнуть, как в те времена, когда наши деды беспрепятственно кочевали в пустыне. А страна принадлежала народу, а не какой-нибудь частной компании из США или Британии. Наш путь – демократия.

Ахмед был поражен: он никогда не слышал, чтобы брат так четко и страстно формулировал свои убеждения. И настолько в унисон с тем, во что верил он сам.

– Необходимо увлечь за собой арабский мир к лидерству, которым мы некогда обладали в области искусств, медицины, математики. – Абдулла посмотрел на брата. – Мы все это утратили. Запечатали умы наших соотечественников. – Ахмед улыбнулся, вспомнив доклад ООН, который он оставил Абдулле.

– Ваххабитские священники вытворяют такое, чего не делали даже Ас-Сауды, – добавил Хаким.

– Я тебе скажу про ваххабизм, – отозвался Абдулла. – Ваххабиты даже не употребляют этого названия, а утверждают, что это – естественный путь ислама. Девяносто процентов исламского мира отрицает ваххабизм. И у нас было бы то же самое, если бы у людей был выбор. Правительство не должно указывать гражданам, какое из учений истинно, а какое нет.

– Попробуй скажи об этом открыто, и тебя попытаются убить, – предостерег товарища Хасан. – Бен Тайер боится, что во время предстоящих выборов ты выступишь против него. Поэтому он постоянно откладывает голосование, а его люди заявляют, что к урнам можно допустить только самых правоверных.

– За тебя, шейх, мой корпус защитников, – объявил генерал Халид, командующий объединенными силами, которые были сформированы из саудовской армии и национальной гвардии.

– Солдаты-то твои, может быть, и за него, но половина твоего оружия не действует, – возразил Хасан. – В страну приглашают все больше китайцев. Но как сделать так, чтобы они оставались в пустыне? Ведь ракеты-то в их руках.

– Что значит, все больше китайцев? – встрепенулся Абдулла.

– Не успел тебе сказать. Мои люди выяснили, что в портах залива и Красного моря идет подготовка к передислокации и размещению дополнительного китайского контингента. Это не ротация, а увеличение численности военнослужащих.

Абдулла потеребил короткую бороду.

– Шура не давала на это санкции. Зачем нам дополнительный китайский контингент?

Ахмед сидел, откинувшись на спинку кушетки, и слушал обмен репликами. Но теперь выпрямился.

– Может быть, для того, чтобы охранять ядерное оружие?

– Нет! – вспыхнул Абдулла. – Мы не дали согласия просить ядерные боеголовки для наших ракет.

– А если бен Тайер ведет игру за спиной шуры? – предположил Хаким.

– Нет, – повторил шеф безопасности и повернулся к генералу: – Выясни!

Отель «Ритц-Карлтон»

Дубай, Объединенные Арабские Эмираты

– Вы Рассел Макинтайр? – спросил с британским акцентом подошедший к такси молодой человек.

Расти расплатился с водителем.

– Кто, черт возьми, вы такой?

– Прошу прощения, сэр, – извинился незнакомец и подал визитную карточку. – Клайв Норман из британского консульства, отдел обменов.

– У меня здесь встреча. – Макинтайр попытался обойти его.

– Знаю, с адмиралом Адамсом. У него изменились планы. Он приглашает вас в одно из наших зданий неподалеку отсюда.