Врата скорпиона

– Вот доклад ООН по арабскому миру. Как мы соотносимся в цифрах с остальной планетой. Совсем не в нашу пользу. В современной жизни побеждают знания, науки и те страны, где сделан упор на образование, обмен информацией и исследования.

Обрати внимание на соотношения. – Он быстро переворачивал страницы. – Два процента нашего населения имеют доступ к Интернету, тогда как в Корее – девяносто восемь. Ежегодно на арабский язык переводится пять книг в расчете на миллион человек, а на испанский – девятьсот. Даже на собственном языке мы публикуем всего один процент мировой книгопродукции. Из пяти выпускаемых книг одна обязательно носит религиозный характер. Мы тратим на исследования менее одной трети нашего ВНП.[61] Вероятно, этим объясняется факт, что каждый четвертый выпускник университета покидает арабский мир, как только представляется возможность. Мы не создаем знаний, и мы не импортируем знания. Мы импортируем готовые товары. Таким способом в современном мире не живут. И это отбрасывает нас далеко назад.

Можно быть современным человеком и в то же время мусульманином. Я встречал в Канаде, Германии и США ученых – правоверных мусульман. Ислам – самая быстрорастущая конфессия в Америке. Там никто не возбраняет мусульманам следовать учению Пророка, да будет он благословен во веки веков. Кроме того, Пророк никогда не говорил, что мы должны обращать или убивать христиан и иудеев. Ведь стоит только начать – пусть этот процесс отнимет столетия – но мы все равно превратим нашу маленькую планету в пустыню. Неужели этого хотел Аллах? Если ядерное оружие попадет к нам в руки, оно погубит нашу страну.

Если фракция бен Тайера возьмет в совете верх, мы останемся рабами собственной нефти и будем наблюдать, как она истекает из земли, куда поместил ее Аллах. А деньги, которые мы будем за нее зарабатывать, так и станем тратить на псевдорелигиозные шоу. Мы не страна, а нефтяное хранилище. А коли так, обязательно придут другие. Это будут скорпионы, которые гоняются за своей любимой едой, бесценной черной жидкостью. Станут держать нас в порабощении, заставят покупать у них все, что нам требуется, в том числе оружие, которое нам вовсе не нужно.

Вместо этого мы могли бы использовать наше достояние, чтобы успешно войти в двадцать первый век, возродить времена величия, когда арабы придумали математику, астрономию, фармацевтику и другие науки. Ты можешь этому способствовать, брат. – Испугавшись, что зашел слишком далеко, Ахмед осекся, мотнул головой и отвел глаза, не выдержав безмолвного взгляда Абдуллы.

Где-то в отеле работал телевизор; передавали выпуск новостей. Над головой гудело пламя в газовых нагревателях.

– Неужели ты считаешь, маленький братик, что, пока ты катался на лыжах и танцевал в клубах, я рисковал жизнью, прятался по подвалам и убивал незнакомых людей только для того, чтобы создать общество, в котором наш народ будет влачить бессмысленное существование? Да? – Его голос испытующе взлетел на самый верх и упал до шепота. – Я совершал ужасные вещи и постоянно молюсь Аллаху, чтобы он меня простил. Но когда я читаю Коран, то не уверен, что достоин прощения. В 1996 году, когда ты был почти еще ребенком, я состоял в ячейке, которая помогла «Хезболле» и иранским «Кудс-форс» напасть на американскую базу ВВС в Хобаре.

Эту историю Ахмед услышал впервые – раньше не случалось, чтобы брат приподнимал завесу прошлого и обсуждал свою прежнюю тайную жизнь террориста.

– «Кудс-форс», – спросил он, – это те, кто пытался взорвать американскую военно-морскую базу в Бахрейне? Ты с ними сотрудничал?

– Нет. Я служил Халиду Шейх Мухаммеду, боевику бен Ладена. Потому что считал, что он намерен выдворить иностранцев из нашей страны, – нехотя признался Абдулла. – Во время операции против иностранной базы в Хобаре «Кудс-форс» попросили у Халида несколько людей в поддержку. Я помог организовать им пристанище на ферме неподалеку отсюда. Халид утверждал, что мы им многим обязаны. Вот я и оказал им помощь.

Ахмед боялся произнести хотя бы слово, чтобы брат не умолк. Но тем не менее спросил:

– Чем «Аль-Каида» обязана «Кудс-форс»?

Абдулла не отвечал и, словно вспоминая, погрузился в дальние уголки сознания, куда не часто заглядывал.

– Я познакомился с бен Ладеном и двумя его людьми: его мозговым центром доктором Аз-Завахири и его мускулами Халидом Шейх Мухаммедом. Сам Усама не играл в операции значительной роли – те двое использовали его в качестве объединяющего символа. Я отправился на встречу с ними в Афганистан. Почему? Потому что считал, что только они выступают против власти Ас-Саудов. Никто другой даже не помышлял избавить наш народ от этих пиявок. Я не против монархии вообще. Понимаю, монархии вполне хороши в Великобритании и малых государствах залива. Но только не у нас. Ас-Сауды разворовали страну, тянули народ в прошлое. Позволили иностранцам устроить свои военные базы на земле двух святых мечетей. И отнюдь не для того, чтобы защищать нас, но чтобы контролировать нефтяные месторождения.