Врата Совершенного Знания

Он включил двигатель, и «Золотой орел» заскользил по воде со скоростью пятнадцать узлов. Старик стоял у руля, а Чун, склонившись над радаром, бормотал указания, корректируя курс.

Линьчунь смотрела в окна. Неужели там действительно что-то есть? От напряжения в глазах появилась резь. Чем отчаянней она пыталась проникнуть взглядом за черную пелену, расстилавшуюся перед ней, тем меньше видела.

Крошечная светящаяся точка вспыхнула где-то впереди, слева по борту. Линьчунь моргнула: почудилось?.. Нет, опять…

— Я вижу свет, — шепнула она.

Чун тут же оказался рядом, с мощным прибором ночного видения в руках.

— Где?

Линьчунь показала. Чун прислонился к переборке, стараясь не шевелиться, и принялся обследовать поверхность моря. Несколько минут, которые показались Линьчунь вечностью, он, ни слова не говоря, стоял в том же положении. У Линьчунь упало сердце. Так и есть: ее подвело воображение.

— Вы правы. Десять градусов по левому борту, полмили впереди. Идем на сближение. — Чун отдавал короткие приказы «дядюшке», и тот увеличивал скорость.

Теперь ошибки быть не могло: свет, равномерно мигающий, — точка — точка — точка, потом длинная пауза, и снова — точка — точка — точка.

— Это они, — решительно сказал Чун. — Идемте, госпожа. Нам понадобится ваша помощь.

Покидая мостик, он еще раз взглянул на радар. Что-то, очевидно, обеспокоило Чуна, потому что он приостановился, уже было перенеся ногу на порог.

— Что это?

— Взгляните сюда. Видите, остальные лодки сбились в кучу?

— Да.

— Некоторые из этих точек… — Чун склонился над экраном — лицо его оказалось всего в двух дюймах от стекла. — Не могу понять, они собираются вместе или это большой корабль?

Линьчунь пыталась сообразить, чем вызвана его озабоченность, но скопление крошечных светящихся точек под кривой линией на экране ни о чем ей не говорило.

— Черт! — пробормотал Чун. — Я чую что-то, но на этот раз определенно не землю!

— Тебе получше?

— Немного.

Когда Мэйхуа отползла от края лодки, Мэт приподнял мешковину, которая закрывала его почти целиком, и потянул девушку к себе. Мэйхуа слегка сопротивлялась.

— У меня ужасное дыхание. Тошнотворное.

— Не валяй дурака.

На палубе рыболовного суденышка было холодно. Мэт подгреб себе побольше мешков и, прижав голову Мэйхуа к своей груди, поглаживал ее, пока девушка не перестала дрожать.

— Мне страшно, — прошептала она. — А почему ты не боишься?

— Потому что все идет хорошо. Благодаря тебе.

— Я думала, мы заблудимся в этих пещерах. Прости, я…

— Забудь об этом!

— О, Мэт… сколько еще ждать?

— У меня нет часов.

Мэт чувствовал, что вокруг стоят другие лодки, иногда даже слышал потрескивание дерева, но ничего не видел.

— Скоро, — прошептал он. — Теперь уже совсем скоро, дорогая.

— Не называй меня так, — грустно прошептала она. — С этим покончено.

— Ты всегда будешь для меня дорогой. Это…

У них над головой рулевой окликнул кого-то и получил тихий ответ из темноты. Мэт немного помолчал, на тот случай, если обмен репликами продолжится.

— Вот так я понимаю любовь, — сказал он наконец. — Другие представляют это иначе.

— Что же такого особенного в твоем отношении к любви?

— Да ничего на самом деле. Просто, если любишь кого-то, нужно уметь выделить ее.

— Как это?

— У меня было полно любовниц в Тайбэе. Потом появилась ты, и мне пришлось выбирать: можно было продолжать трахаться со всеми подряд, и в этом случае ты бы пошла по второму разряду — ты была бы одной из многих.

— Или?

— Или я мог выделить тебя из толпы. Мог бы… ну, отметить тебя. Поставить на первое место. А значит — быть с тобой и больше ни с кем.

— Наложница номер один.

— Не оскорбляй себя. И меня тоже. То, что я говорю, очень важно. Любовь — это множество всяких вещей: забота, серьезное отношение и все такое… но мне необходимо как бы выделить человека, которого я люблю. Отделить его ото всех, изолировать. Нет, изолировать — плохое слово. Сделать его единственным.

Мэйхуа стиснула его в объятиях. Жизнь стала казаться ей намного легче с тех пор, как она отдалась Мэту. Позади остались ссоры, неприятности.

— Ты заставил меня почувствовать себя единственной, — призналась она. — С самого начала.

— Вот и хорошо. Поэтому я считаю, что ты всегда будешь для меня дорогой. Когда выделяешь кого-то из толпы, потом трудно от него отказаться. Что бы ни делал этот человек, ты предан ему. По крайней мере, до тех пор, пока не поймешь, что надежды нет. Любовь — это когда человеку дают не только второй шанс. — Он тихо рассмеялся. — Господи, какая пошлость! Можешь дать мне роль в своем следующем фильме.

— Мне, наверное, никогда не понять тебя! Почему ты так?..

— Почему? — Мэт долго молчал. — Было время…

— Говори, я слушаю.

— Это было трудное время. Мы, вся семья… нас забрали в Китай, в «красный» Китай. Мы жили в деревне Чаян и работали там, как…

На этот раз тихий оклик донесся с хвостовой части судна, и рулевой тотчас отозвался. Сначала Мэт подумал, что ветер переменился, но потом сообразил: их лодка изменила курс.

— Что-то происходит.

— Нет! — Мэйхуа схватила его за подбородок и повернула к себе лицом.

— Расскажи мне!