Врата тьмы

Будильник еле успел зазвонить, как Ребекка протянула руку и отключила его. Отлично зная, что нежиться в постели — значит опоздать на работу, а опаздывать на работу — очень плохо, она вздохнула и спустила ноги с кровати. Потом застыла, наклонилась назад и нежно провела пальцем по мягкой коже на спине Эвана.

Он поежился, но не проснулся.

Ребекка посмотрела на часы и снова вздохнула. Четыре минуты шестого, нет времени возиться. Дару говорила, что в пять минут шестого надо уже быть под душем, а пока она раздумывала, четверка мигнула и сменилась пятеркой.

Вода смыла последние остатки сна, и Ребекка, тихо напевая, расчесала волосы, растерлась насухо и полезла в аптечку за маленькими розовыми пилюлями. Пилюля на понедельник полетела в туалет. Приложив одну руку к животу, Ребекка другой рукой дернула ручку.

— Деток не надо, — тихо сказала она под шум сбегающей воды. И тело у нее под рукой с этим согласилось.

Когда она вернулась в альков, Эван смотрел на нее сквозь полуприкрытые веки.

— Дождь и буря, Леди! Еще чуть ли не полночь, а ты уже встала.

Ребекка хихикнула. Таким голосом он говорил в минуты любви, и ей это нравилось. Как в волшебной сказке. Она не все понимала, но ей понравилось.

— Я иду на работу, — объяснила она, натягивая одежду. — Первая порция плюшек должна быть готова к семи утра.

— Тускла будет без тебя моя жизнь.

Даже понимающий все буквально разум Ребекки распознал неприкрытую лесть.

— Глупый.

Она улыбнулась, провела ногтем по торчащей из-под одеяла подошве и засмеялась, когда он отдернул ногу. Надев сандалии, она собрала постиранную форму и вышла в другую комнату. Красная сумка стояла под кухонным столом, и в ней все еще лежал черный нож. Осторожно всунув руку, Ребекка вытащила свернутое полотенце. Даже через слои ткани ощущалась острота лезвия.

И что теперь делать? А, вот. Ее взгляд упал на полочку над телевизором. Там будет безопасно, потому что случайно туда не залезешь — надо потрудиться. Довольная тем, как она хорошо придумала, Ребекка отодвинула плюшевого дракона и положила полотенце на полку. Потом уложила форму, сняла с крючка у двери ключи и пошла попрощаться с Эваном.

Он приподнялся, провел пальцами по ее влажным волосам и притянул ее лицо к своему.

— Будь осторожна, Леди, — шепнул он, — ибо Тьма поджидает.

— Я буду осторожна, — ответила Ребекка, не отнимая губ от его рта. И вышла.

«У него утром другой вкус, — подумала она. — Абрикосовый, а не яблочный».

Воздух был чист и спокоен. От утреннего света он казался каким-то хрупким. Под каштаном Ребекка остановилась, глянула вверх и все вспомнила.

— Ох, Александр!

Она прислонилась к стволу, и на глаза навернулись слезы. Только сейчас она до конца осознала, что больше ей не увидеть своего друга.

Пять тридцать, сказали колокола кафедрального собора, все еще за несколько кварталов. Пять тридцать.

— Да знаю я. — Ребекка выпрямилась. — Уже иду.

Без десяти шесть она, чуть запыхавшись, вбежала по лестнице в кухню кафетерия. Помахав пожилой женщине, уже заворачивающей рогалики, Ребекка прошла в раздевалку, переоделась и отправилась искать Лену.

Как и следовало ожидать, управляющая была в своем кабинете, и начался утренний ритуал.

— Доброе утро, Лена.

— Привет, киска. — Лена улыбнулась поверх чашки кофе.

— Ты меня не причешешь?

— А кто ж тебя еще причешет? Иди сюда.

Ребекка присела на указанный ей край стола, протянула Лене гребенку и резинку.

Лена положила сигарету на выщербленное блюдце, исполнявшее обязанности пепельницы, и покачала головой, глядя на перепутанные локоны Ребекки.

— Ты сегодня утром не причесалась.

— Я больше не буду.

— Ладно, не важно. Хорошо отдохнула?

Воспоминания Ребекки проплыли от Александра до Эвана.

— Не очень, — честно призналась она. — Но к концу стало лучше.

— Расскажешь? Наклони голову, киска.

Ребекка послушно наклонила голову.

— Ну, — наконец произнесла она, — убили маленького человечка, который жил на дереве за моим окном, а мы с Роландом пошли за помощью и на нас напал газон, а потом за помощью отправился призрак Иван, а потом из Света сквозь барьер пришел Эвантарин и остался со мной.

— Эвантарин остался с тобой? А кто это — Эвантарин? — Лена сильнее обычного затянула резинку вокруг приведенных в порядок кудрей Ребекки. Она всегда беспокоилась, как это девочка остается по выходным без надзора и как это Социальное Обеспечение не поместит ее в какой-нибудь Дом.

— Он сказал, что его можно звать Эван и он вроде ангела. Он светится, и он пришел биться с Тьмой. — Она протянула руку и потрогала собранные в конский хвост волосы, надеясь, как всегда, что волосы смогут дышать даже в такой тесноте. — Ты меня причесала?

— Причесала, — ответила Лена, довольная тем, что гость Ребекки оказался плодом необузданного воображения. — И давай, киска, начинай. Плюшки сами не испекутся.

— Потому что если бы они так делали, я бы осталась без работы, — серьезно объяснила Ребекка. Ей очень нравилось, когда она знала, что сказать. Убрав расческу, она пошла в кухню.

— Чего это ты смеешься? — спросила пришедшая последней работница, засовывая голову в кабинет, когда Ребекка вышла.