Врата тьмы

Внимание Эвана привлекло дерево, стоящее там, где, казалось, дереву расти не следовало. Он прояснил свой ум, и тролль грациозно наклонил голову.

Тролль умел держаться так, что создавалось впечатление высоты, хотя он не был особенно высоким и массивности, хотя и массивным он тоже не был.

Улыбнувшись, Ребекка шагнула вперед.

— Лан, — она положила ладонь на руку тролля выше локтя, и мох, который тот носил вместо шерсти, мягко поддался, — это Эвантарин. Он мой друг.

Тролль это не спеша обдумал, пока над ними проносился очередной поезд подземки. Глаза его, лишенные белков, внимательно изучали Адепта. Потом он снова кивнул.

— Тьма пришла на эту землю, — начал Эван, но тролль остановил его жестом узловатой руки. — Если ты знаешь, — спросил Эван, — почему ты не ушел спасаться? Тролли несут в себе достаточно Света, и если посланец Тьмы тебя уничтожит, сила его возрастет.

— Я тут вне опасности, — улыбнулся тролль; голос его звучал медленно и уверенно, как река, впадающая в море. — Эта небольшая Тьма меня не тронет. Она знает, что для нее я слишком силен. Она не будет тратить силы, нужные ей для борьбы с тобой. Даже если падут барьеры и придет большая Тьма, я не брошу свой сад.

— Мы хотим остановить Тьму, Лан, — серьезно сказала Ребекка. Ей было приятно, что тролль сегодня не прочь поговорить. Иногда она приходила, и они часами сидели молча. — Эван уверен, что тролли мудры. Ты знаешь что-нибудь, что может нам помочь?

— Я знаю, как помочь расти тому, что растет. Я знаю мосты. — Он повел рукой и расправил согнувшийся под ветром крохотный росток. — Много лет я не думаю ни о чем другом.

— Может быть, теперь настало время, — мягко заметил Эван.

Тролль посмотрел вдоль виадука на две огромные арки и две поменьше, поддерживающие концы моста, потом снова на Эвана. Под его тяжелым взглядом Эван поднял подбородок и расправил плечи.

Тролль опять остановил его жестом массивной руки.

— Нет надобности показывать мне сияние славы, Адепт. Я хаживал путями Света. Леди… — Эван вздрогнул, услышав от тролля имя, данное им Ребекке. — Там в плюще застрял птенец. Он выпал из гнезда, а я слишком тяжел, чтобы туда взобраться.

— Хочешь, я сделаю, Лан? — Ребекка даже слегка подпрыгнула.

— Если можно.

— Я сразу же вернусь, Эван!

Она вскарабкалась по круче и исчезла у основания опоры моста, явно зная дорогу в плюще, о котором говорил тролль.

Они переждали, пока прошел еще один поезд, окутавший их волной грохота, и потом тролль произнес:

— Если победишь, возьми ее с собой.

— Что?

— В другие времена она могла бы укорениться, ее простота не помешала бы, но теперешнее время постоянно подрубает ей корни. Оно к ней жестоко, а я желал бы для нее мира. Сделай это — и я твой должник.

Захваченный врасплох, Эван повернулся и отошел на несколько шагов. В прошлом уже случалось и людям проходить сквозь барьеры, хотя и очень давно.

Он примерил Ребекку к тому миру, из которого явился, и она пришлась ему впору.

«Быть может, потому меня к ней так тянет, что она напоминает мне о доме».

Он вздрогнул, представив себе, каково бы ему было застрять в этом мире, и восхитился, что ее чистота и ясность так долго оставались нетронутыми.

— Это должен быть ее выбор, — тихо ответил он. — Но если мы победим, я попрошу ее пойти со мной.

— Если ты потерпишь поражение, Адепт, вопроса больше не будет.

«Самый большой в мире книжный магазин» был еще открыт и втягивал медленный поток покупателей, хотя ничего подобного толпам, слоняющимся по Йонг-стрит в квартале отсюда, тут не было. Прижав к груди Терпеливую, Роланд просто пробежал пальцами по струнам, успокаивая расходившиеся нервы. Его осторожность по отношению к полиции могла быстро перейти в злобный страх, если он позволит себе распуститься, а этого ему не хотелось.

К тому же от подозрения, что Тьма невидимо находится рядом, пользуясь его незащищенностью, спокойствия не прибавлялось.

— Садись в машину.

Роланд хотел было сказать, что дверцей зажало куртку и ее не вытащить, потому что руки скованы наручниками за спиной, как на его плечо обрушилась дубинка. Он попытался вывернуться, упал и сбил с ног полицейского. По спине, по ребрам, по ногам, по голове — он потерял счет ударам.

Сопротивление работникам правопорядка, было сказано в суде. Нападение на офицера полиции. И напарник того копа, который тогда только смотрел, опять промолчал. По молодости Роланду тогда дали условно. Только-только пятнадцать ему стукнуло.

— Значит, мешаем движению?