Врата войны

— Увы, многие замышляют измену, Боуррик, — кивнул Керус. — И они готовы действовать!

Герцог Боуррик недоуменно пожал плечами:

— Ума не приложу, как могло случиться, что слухи обо всем этом не достигли Западных земель!

— Я охотно объясню вам, в чем дело, — сказал Керус и свернул на боковую дорожку. Боуррик шагал рядом с ним, Арута и Паг держались позади двух герцогов. — Эрланд как человек порядочный и весьма щепетильный в вопросах чести не доверяет слухам и препятствует их распространению. Вы не были в Рилланоне целых тринадцать лет. Все письменные распоряжения его величества, направляемые в западные герцогства, проходят через руки Эрланда. Он же принимает и всех посланников короля. Так откуда же вам было узнать о происходящем? Боюсь, недалек тот час, когда один из нынешних советников короля вознесется над обезглавленными телами тех, кто, подобно мне, полагает, что лишь представители высшей знати являют собой надежную опору государства и монарха.

Боуррик возмущенно покачал головой:

— То, что Эрланд утаил все это от меня, с его стороны по меньшей мере нерешительность, а по большей — трусость. Вы же, дорогой Керус, открыли мне глаза на многое, о чем я и понятия не имел. Вы не пожалеете о том, что пошли на риск, отважившись говорить со мной прямо и откровенно.

Керус кивнул в сторону дворца, предлагая всем вернуться.

— К этому меня вынудили обстоятельства, — возразил он, не принимая похвалы Боуррика. — Положение, в котором находится страна, слишком опасно, а миссия ваша слишком важна, чтобы я мог позволить себе скрывать от вас правду. Обычно же я бываю гораздо более осторожен и сдержан на язык. Да и теперь, окажись на вашем месте какой-либо другой представитель высшей знати, я вел бы с ним лишь приятные беседы о всяких пустяках и обменивался ни к чему не обязывающими любезностями. Само ваше положение в придворной иерархии ставит вас особняком среди других владетельных вельмож Королевства. Ведь теперь, когда король рассорился со своим дядей, вы стали единственным, кто по праву родства может воздействовать на Родрика. Одному лишь вам, возможно, удастся хоть как-то повлиять на него. Поверьте, друг мой, я вовсе не завидую вам. Напротив, я нисколько не склонен недооценивать тяжесть той задачи, которую вам предстоит решить. Когда страной правил Родрик Третий, я был одним из самых могущественных вельмож Востока, теперь же от моего былого влияния при дворе не осталось и следа. — Керус остановился у входа во дворец и опасливо взглянул на освещенные окна. — Ваш коварный кузен Гай теперь пользуется безграничным доверием Родрика. Между ним и мной давно существует вражда, хотя причины ее — не столь личного порядка, как те, что привели к вашему с ним конфликту. Но по мере того как его звезда разгорается все ярче, моя меркнет и тускнеет.

Керус потер озябшие руки и улыбнулся Боуррику:

— Но у меня есть для вас и одна хорошая новость. Гай проводит нынешнюю зиму в своем владении близ КрайПорта, и во все время своего пребывания в Рилланоне вы будете избавлены от его общества, а наш монарх — от его советов. — Он обеими руками ухватился за локоть Боуррика и с мольбой проговорил: — Умоляю вас, употребите все свое влияние на короля, чтобы заставить его действовать решительно и разумно. Перед лицом такой грозной опасности, какую являют собой эти цурани, мы должны сплотиться вокруг монарха. Чтобы противостоять захватчикам, стране придется напрячь все свои и без того истощенные силы. Мы не должны допустить колебаний и разногласий среди высшей знати! — Боуррик не ответил. Он лишь вопросительно взглянул на Керуса, и тот поспешно продолжил: — Не сомневайтесь, что, зная о тяжком недуге Эрланда, отказавшегося от короны тринадцать лет назад, большинство членов Совета поддержат, в случае чего, вашу кандидатуру. Многие из герцогов, даже живущих на Востоке, без колебаний встанут под ваше знамя, Боуррик.

— Да как у вас язык повернулся сказать такое? — возмутился Боуррик. — Ведь вы призываете меня не больше не меньше как к измене и бунту!

Керус устало махнул рукой. Лицо его исказила гримаса боли и отчаяния, на глаза набежали слезы:

— Я, как и прежде, предан короне до последнего своего дыхания! — сказал он. — Но если придется выбирать между королем и государством, я предпочту последнее. Никто и ничто не может быть важнее, чем благополучие и независимость Королевства!

Боуррик процедил сквозь зубы:

— Но король — это опора и символ Королевства. И пока он жив, я буду защищать его интересы!

Керус печально покачал головой:

—Я и не ожидал, от вас иного, лорд Боуррик! Но прошу вас, убедите короля отнестись к возможному нападению этих цурани со всей серьезностью. Ведь если дело дойдет до войны и если король наш проявит в ней малодушие и нерешительность, мало найдется таких, кто повторит ваши слова!

Они стали неторопливо подниматься по ступеням широкой лестницы ко входу во дворец. Боуррик положил руку на плечо Керуса и заговорил уже гораздо мягче: