Враждебные воды

05.31 На пульте контроля ракет КСПО выпал аварийный сигнал по шахте № 6 — «Газоанализ токсичный» — и почти сразу — «Газоанализ предельный».

— Командир! Ее прорвало! «ГА предельный» по шестой! — кричал Чепиженко.

Но Петрачков и сам понял это, когда увидел, как из шланга вместо воды повалил бурый дым. Внезапный ужас от происходящего остановила мысль — немедленно убрать лишних людей! Сейчас в отсеке было не менее пятидесяти человек!

…После смены с вахты мы собрались в столовой четвертого отсека на просмотр фильма и политинформацию. Я сидел недалеко от двери прямо напротив люка на нижнюю палубу. Когда оттуда внезапно выскочил Петрачков и дурным голосом закричал что-то вроде «Бегом все отсюда!» — я долго не раздумывал и бросился в свой отсек, как и все остальные…

Старший лейтенант Сергей Скрябин, командир шестого отсека

— Центральный!!!

05.32 АВАРИЙНАЯ ТРЕВОГА!!! «ГА предельный» по шестой!

Динь-динь-динь-динь!!! — колокола громкого боя тут же разнесли тревогу по всей лодке.

Когда я услышал сигнал аварийной тревоги, то сразу понял — она не учебная! Меня словно выбросило из койки, и, полуголый, я бросился из второго отсека в третий. В штурманской рубке метался лейтенант Гуськов, и я заорал: «Готовь защитные аппараты!» Наверное, опыт и чутье подводника подсказали мне — случилось что-то страшное…

Капитан третьего ранга Евгений Азнабаев, штурман

— Четвертый! Петрачков! Что происходит? Доложите обстановку!

Четвертый молчал.

— Немедленно включить орошение по шестой!!!

— Оно не включается! — хриплый крик Петрачкова разорвал динамик «Каштана» — Не включается!!!

В течение пяти минут личный состав корабля выполнял первичные мероприятия по борьбе за живучесть. Все отсеки были загерметизированы. Созданы рубежи обороны. В четвертом отсеке осталось девять человек. Насос орошения запустить не удалось. Команду на отдраивание кремальеры крышки шестой шахты не дал никто…

Капитан третьего ранга Олег Лысенко, командир дивизиона живучести

— Четвертый! Всем немедленно включиться в средства защиты!

— Центральный! Выпал сигналы «ГА предельный» по третьей, пятой, восьмой и десятой шахтам! Я не понимаю, что происходит!

Британов судорожно сжимал спинку кресла механика, пытаясь разобраться в обстановке. Мысли об американской лодке давно улетучились. Откуда столько аварийных сигналов? Почему не включилось орошение? Что делать?!?

На мгновение показалось, что и сама лодка, и все люди на ней замерли.

Корабельные часы показывали точное московское время:

05.38 Мощный взрыв потряс лодку… Палуба ушла из-под ног, свет погас, но тут же вспыхнул вновь, людей бросало друг на друга, каждому казалось, что взорвался его отсек.

— Это конец, — почти беззвучно прошептал штурман. Так подумали все. Но по крайне мере четыре человека, от которых в это мгновение зависела жизнь экипажа и самой лодки, сделали свое дело:

— ВСПЛЫВАТЬ!!!

— ПРОДУТЬ СРЕДНЮЮ!!!

Две команды, два спасительных приказа командира Британова и механика Красильникова прозвучали одновременно.

Но палуба все еще уходила из-под ног, а лодка продолжала стремительно проваливаться вниз — глубина 70 метров!

Одно дело отдать приказ, другое — его выполнить.

Боцман дернул рукоятки рулей на себя и беззвучно шевелил губами, словно просил их двигаться быстрее. Рули дернулись и уверенно пошли на всплытие! Но слишком мал ход лодки! Рули просто не вытянут ее!

Глубина 90 метров! Лодка погружается!