Вразумитель вождей. Жизнь и подвиги Преподобного Сергия Радонежского

Алый стяг с золотым образом Спасителя, являясь знаменем великого князя Владимирского и Московского Дмитрия Ивановича, развевался на невысоком холме позади Большого полка. У стяга находился его преданный друг боярин Михаил Андреевич Бренко. Рядом стояли монахи с иконами Спаса и Богородицы, знаменосец и несколько дружинников.

Подъехав к стягу, князь Дмитрий спрыгнул с коня, подошёл к стоявшей недалеко телеге, снял красный, шитый золотом плащ, позолоченные доспехи и надел простую кованую кольчугу и островерхий шлем.

— Михаил Андреевич, подойди, — позвал он Бренка и тихим голосом, как будто был в чём-то виноват, попросил его: — Надень, Миша, мои доспехи и ферязь, возьми мой шестопёр и сядь на моего коня. Будь под стягом нашим вместо меня. Ростом и статью ты схож со мной, так что воины тебя увидят, будут думать, что это я, и ободрятся. — Знаменосцу приказал: — Стяг будешь носить за ним.

— А ты, князь? — удивился Бренко.

— Я, Миша, еду в передовой полк, на левый край, там самое слабое место.

— Молод ты, Дмитрий Иванович, и горяч, силушка в тебе играет. Не забывай, ведь ты Великий Князь.

— Я звал всех объединить силы свои, а теперь сам лицо своё начну скрывать или прятаться позади всех? Нет,

Михаил Андреевич, я должен уравняться со всеми, стать как все. Хочу, как призывал словом, так и делом делать, быть впереди всех, а коль придётся, ранее других голову свою положить за братьев своих, за всех православных. Тогда и другие, видевшие то, отважнее станут. А там как Бог даст.

— Что ж, Дмитрий Иванович, может, ты и прав, но тебе поберечься надо, должен ты стоять под стягом и руководить битвой.

— Нет, Михаил Андреевич, в такой великой сече отсюда, с холма, я уже ничего не смогу изменить, всё пойдёт своим чередом, как Господь направит. Руководил я битвой на военном совете. Теперь каждый наш князь, каждый воевода знает, что он должен делать и чего от него ждёт Родина наша. Я твёрдо верю в их преданность, мудрость и решимость. Господь им поможет и направит на путь правый.

Князь подошёл к монахам, державшим иконы, опустился на колени и стал молиться:

— Рождество твоё, Богородице Дево, радость возвести всей вселенной: из Тебе бо возсия Солнце правды Христос Бог наш, и разрушив клятву, даде благословение, и упразднив смерть, дарова нам живот вечный.

Князь перекрестился и встал.

— Ну, прощай, Миша, давай обнимемся.

— Прощай, Дмитрий Иванович, береги себя. Бог даст, свидимся.

Они обнялись и троекратно поцеловались. Князь взял свободного коня, меч, щит и поехал с холма, сквозь строй воинов. Его охрана последовала за ним.

Князь пробирался среди пеших воинов. До передовой было уже совсем недалеко. Ехавший впереди него ратник время от времени покрикивал:

— Расступись! Пропусти!

Пешие воины расступались, пропуская конных.

Никола, стоявший среди ополченцев, услышав окрик, обернулся. Сначала он безразлично посмотрел на всадников и отвернулся. Но ему вдруг показалось, что он где-то видел одного из них. Он снова обернулся и внимательно посмотрел на всадника, ехавшего вторым, и вспомнил, где он его видел. Желая убедиться, что он не ошибается, Никола толкнул локтем стоявшего рядом Андрея. Тот, не поворачиваясь, проворчал:

— Ну, чего тебе, отстань.

Никола, продолжая смотреть на всадника, сильнее толкнул Андрея.

— Андрюха, глянь, кажись, опять тот боярин к нам пожаловал.

Андрей нехотя повернулся. Князь в это время подъехал к ним совсем близко, увидел Андрея и крикнул:

— Здоров был, воин рязанский!

— Здрав был, боярин. Пошто ты здесь? Не туда едешь, теперь тут сеча великая будет, — пробасил Андрей.

Стоявший рядом с Андреем воин в доспехах повернулся к нему и строго прикрикнул:

— Ты что болтаешь, человече? Какой тебе боярин? То Великий Князь Дмитрий Иванович.

Вокруг послышались возгласы:

— Князь!.. Князь!..

Все воины, стоявшие вокруг, кланялись великому князю.

— Неужто правда, князь? — удивился Андрей, всё ещё не веря.

— Правда, Андрей, правда, — ответил Дмитрий Иванович.

Андрей поклонился ему:

— Прости, князь, меня, неразумного, коли я давеча чего не так болтал.

— Тогда вы с Николой всё правильно сказали: воевать с умом надо. А для вражьей стрелы всё едино, что смерд, что князь. Рядом биться будем за землю нашу, за веру Православную, за народ русский.

— Будь уверен, князь, костьми ляжем, но не отступим. Богородица поможет нам, сегодня ведь её день, — сказал Никола и перекрестился.

— Помоги нам, Пресвятая Богородица, — повторяли вокруг воины и крестились.

Впереди послышался шум, воины расступились, князь и охрана поехали вперёд.

Туман рассеялся, время подходило к полудню. Лишь небольшое расстояние отделяло русские передовые полки от полчищ Мамая.

Русские полки сверкали блестящими доспехами, островерхими шлемами, красными щитами. Легко колыхались бесчисленные знамёна. В первых рядах стояли пешие воины. Впереди войска у своих полков возвышались на конях Глеб Брянский, Тимофей Вельяминов, князья Белозерские, воевода Микула Васильевич. Все князья и воеводы были в красных плащах.