Вразумитель вождей. Жизнь и подвиги Преподобного Сергия Радонежского

Так было и на этот раз. Не находя простого решения, он обратил свой взор к образу Спасителя:

— Господи, научи меня, несмышлёного! Если будет другой игумен, я готов сделаться последним послушником у кого бы то ни было, лишь бы самому не быть начальником…

Сергий опустил взгляд на книгу, но читать не мог — разные мысли терзали его, перед ним возникали новые вопросы: а как быть с просьбой братьев? Что будет большей пользой для них?

Не имея определённого ответа, Сергий напряжённо искал единственно верный выход из тупика, в котором оказались все насельники обители:

— Братья за годы пребывания здесь привыкли к принятым порядкам, а если придёт новый игумен и задумает вводить новые? — размышлял он. — Это может смутить братию, вызвать немало искушений и нестроений. Некоторые из них соблазнятся покинуть обитель и будут блуждать, как овцы без пастыря, и расхитит их мысленный волк.

Ничего не решив, Сергий встал из-за стола, опустился на колени перед образами, прося:

— Господи, направь на путь истинный, помоги принять правильное решение.

И снова он молился до рассвета.

Прошло несколько дней. Как-то утром Сергий сидел на пороге своей кельи и зашивал рясу, порванную накануне в лесу. Подошёл Онисим. Стали собираться другие иноки. Сергий молча продолжал работать.

— Брат Сергий, прости нас, — с поклоном обратился к нему Онисим, — но мы опять будем просить тебя. Ещё до прихода на место сие мы слыхали о твоих подвигах, а теперь и сами знаем труды твои. Ведь ты своими руками поставил эту церковь во имя Живоначальной Троицы, и мы веруем, что в тебе обитает благодать её. Мы все явились сюда только к тебе, за твоим мудрым советом, желая жить по твоему примеру.

Прервав работу, Сергий внимательно слушал, пытаясь отогнать надвигающиеся сомнения.

Разговор продолжил Мефодий:

— Мы пришли сюда, возложив упование на Господа. Сколько вместе мы совершили молитв и положили трудов в этой пустыне, сколько вместе пережили невзгод и испытаний. Потому и желаем совершенно предать себя твоему руководству.

— Ведай, — снова заговорил Онисим, — мы шли сюда в надежде, что ты успокоишь нашу старость и похоронишь наши кости.

— Братья мои, — Сергий встал, — до глубины души тронут я такою вашей любовью. Кто я, грешный, чтобы быть мне иереем Божиим? Как дерзну я на такое служение, перед которым со страхом и трепетом преклоняются и самые ангелы? Нет, это выше меры моей, братья. Простите меня.

— Мы не желаем спорить с тобой, — Мефодий бесповоротно утвердился в своей правоте. — Мы веруем, что Сам Бог привёл нас сюда. Мы сердечно желали подражать твоему житию и подвигам и через то надеялись достигнуть вечного блаженства. Но если уж ты не хочешь заботиться о душах наших и быть нашим пастырем, то может быть так, что мы все оставим место сие — уйдём от храма Пресвятой Троицы и будем невольными нарушителями нашего обета.

— Братья мои! Вы излишне понуждаете меня, я излишне отрицаюсь. К чему это? — примирительно молвил Сергий.

— Нет, Сергий, мы будем стоять на своём, — убеждённо наступал Мефодий.

Его дружно поддержали иноки:

— Да, да! Прав Мефодий.

— Не надо нам другого игумена!

Сергий не ожидал такой решительности и, пытаясь смягчить обстановку, сказал:

— Братья, желаю я лучше учиться, чем учить, лучше повиноваться, чем начальствовать, но боюсь суда Божия, не знаю, что угодно Богу. Не будем больше спорить и предадим всё дело в волю Божию!

Воцарилось тревожное молчание. Иноки поняли, что оказались на перепутье. Послышались голоса:

— Помоги нам, Господи!

— Направь нас на путь истинный!

Сергий принял решение:

— Братья, не хочу более прекословить вам, но не нам решать дело сие, пусть решит его святитель, пойдём же к нему.

— Добро, — Онисим поклонился Сергию, — но священник, который был прошлый раз, сказывал, что святитель Алексий теперь в Царьград путешествует, а делами митрополии на время своего отсутствия поручил управлять Волынскому епископу Афанасию, который живёт в Переславле-Залесском в Нагорном Борисоглебском монастыре. Когда идти-то?

— Днями и отправимся. Кто пойдёт со мной? — Сергий смотрел на братьев, ожидая ответа.

Вперёд других высказался Мефодий:

— Пусть Онисим идёт, он тут из первых насельников.

— Сильвестр пусть идёт, он брат степенный, — добавил Яков.

— Больше трёх идти не след. Как, братья, согласны? — подвёл итог Ерофей.

— Согласны, — раздались голоса.

— Что ж, сегодня соберёмся, а завтра после утрени в дорогу, — закончил разговор Сергий.

Возбуждённые нелёгкой беседой иноки стали расходиться. В налаженную, размеренную жизнь обители пришли тревожные ожидания.

Переславль-Залесский Палаты епископа Волынского Афанасия