Время шло, свеча догорала. Сергий опять поднялся с колен, растирая затёкшие ноги, зажёг новую свечу, снова подложил дров в очаг, повесил над огнём котёл с водой. Подойдя к стене, на которой висели высушенные травы, из множества пучков выбрал три. Когда вода закипела, зачерпнул кружкой кипятку и бросил в него целебные травы. Сделав отвар, опустился перед ребёнком на колени и продолжал молиться, положив руки на дитя и склонив голову. Так он молился до рассвета.
Наконец в окно пробился первый солнечный луч, ребёнок открыл глаза, посмотрел на Сергия и коснулся своей ручонкой его руки. От неожиданности Сергий вздрогнул, поднял голову. Лицо у него было осунувшееся, бледное, глаза ввалились. Посмотрев на дитя, Сергий перекрестился, встал. Перелив в другую кружку отвар, он добавил туда горячей воды из котла. Бережно приподняв голову ребёнка, стал его поить. Затем, взяв дитя на руки и баюкая его, долго ходил по келье.
Новый день был ясным, холодный ветер, дувший накануне, сменился на тёплый, лёд на лужах растаял. Дверь в келью отворилась, и на порог вышел Сергий. Ослеплённый ярким солнечным светом, он закрыл глаза, подставив измученное лицо ветру. Так он стоял, пока не услышал чьи-то быстрые шаги. Открыв глаза, увидел Еремея, идущего в его сторону с небольшим гробиком в руках. Подойдя к келье, несчастный отец остановился, посмотрел на Сергия красными от бессонницы и слёз глазами.
— Напрасно ты, человече, поторопился так возмутиться духом. Отрок твой жив, — успокоил его Сергий.
Не поверив, скорее, не поняв смысла сказанного, Еремей решительно открыл дверь и прошёл в келью мимо отстранившегося Сергия, опять забыв прикрыть дверь.
На лежанке, освещённый ярким дневным светом, проникшим в келью через открытую дверь, лежал его ребёнок, улыбался и играл ручонками. От неожиданности Еремей выронил гробик и остановился, как вкопанный. Вошёл Сергий, закрыв за собой дверь. В келье опять воцарился полумрак. Придя в себя и, наконец, осмыслив случившееся, счастливый родитель упал перед Сергием на колени, поклонился до земли и со слезами на глазах запричитал:
— Чудо-то какое! Спасибо тебе, отец родной! Спасибо тебе, святый отче! Спасибо тебе, что воскресил сыночка моего.
— Встань, сын мой, — молвил Сергий, останавливая поток восклицаний. — Ты обманываешься и не знаешь сам, кого благодаришь. Кто из людей может воскрешать из мертвых? Только один Бог, владея живыми и мёртвыми, даёт людям жизнь и смерть. Молись, сын мой, и благодари Господа Бога нашего.
Еремей приблизился к иконам:
— Слава Тебе, Господи! Спасибо Тебе, Господи, что помиловал и спас дитя моё единственное. Прости меня грешного за сомнения мои! Дозволь, Господи, мне и сыночку моему прославлять Тебя, сотворившего чудо сие.
Помолившись, Еремей взял сына на руки. Ребёнок улыбался, играл ручками. Сергий снял со стены и протянул Еремею овчинную душегрейку:
— Заверни ребёнка, ему тепло надобно.
Отец положил сына на лежанку, сначала бережно завернул его в одеяло, потом в душегрейку.
Сергий дал ему маленькое ведёрко с крышкой и пучок трав.
— Вот тебе святая вода и травы целебные. Сделай отвар и давай ребёнку перед сном три дня подряд. Здорово будет твоё дитя. Вместе с женой, человече, благодарите Господа Бога нашего.
Еремей взял ведёрко и травы, низко поклонился Сергию.
— Спасибо тебе, отче святый, — и он вышел, всё ещё не веря в случившееся.
— Спаси и сохрани их, Господи! — Сергий перекрестил отца с его чадом вслед.
Год 1363
В конце мая к обители подъехал крытый возок, из которого вышел богато одетый вельможа. Осторожно осмотрелся по сторонам, посмотрел на дорогу, явно кого-то ожидая. Вскоре из леса выехали две телеги. На одной позади возчика лежал мужчина в грубой рваной рубахе, босой, связанный цепями. Вид его был ужасен, волосы на голове и борода взлохмачены и запутаны, лицо грязное, взгляд дикий. С двух сторон его держали четыре здоровых мужика. На другой телеге, кроме возчика, сидели, свесив ноги, ещё четыре таких же дюжих детины.
Как только телеги выехали из леса, больной стал кусаться и вырываться. Брызгая слюной, он кричал:
— Куда вы меня везёте? Не только видеть, даже слышать не хочу о Сергии!
Навалившись на больного, мужики еле удерживали его.
Телеги подъехали к воротам. Бесноватый рванул с такой силой, что порвав оковы, вырвался из рук мужиков. Бегая вокруг телег, он бросался на преследователей с рычанием и криками:
— Не могу!.. Не хочу!.. Верните туда, где взяли!!!
Мужики, соскочившие со второй телеги, тоже стали
ловить его. Вельможа стоял в стороне и молча наблюдал за происходящим.
Инок-привратник, услышав за воротами шум и крики, выглянул в калитку, быстро захлопнул её и поспешил к келье игумена.