Вредина для Чемпиона

Вчера Агата мне все уши по телефону прожужжала, как познакомилась с симпатичным молодым человеком, который случайно врезался в нее при выходе из супермаркета. Помог поднять продукты, которые рассыпались по ступенькам, а потом подвез до дома, стрельнув телефончик. Симпатичный, прилично одет и очень вежливый – вот и все данные от Агаты, которыми я владею на данный момент.

– Друга не знаю, – вещает моя спутница, когда мы спускаемся по лестнице. – А моего кавалера зовут Руслан. Шмотки дорогие, тачка неплохая, да и сам он, – она закатывает глаза и с придыханием в голосе произносит: – Красавчик хоть куда.

– Аферистка, – ворчу, однако усмехаюсь, так как настроение после неприятного разговора с подругой об Алексее начинает подниматься.

Чего это я зациклилась на нем? До понедельника даже думать не хочу о Пантелеймонове. Пусть катится лесом, а у меня загул. Причем с симпатичными парнями – по крайней мере, я очень надеюсь, что и друг неизвестного мне Руслана тоже не подкачает, имея смазливую мордаху.

Конечно же, спать с ними никто не собирается, но не хочется всю ночь сидеть в клубе в окружении горилл, которые два слова связать не могут в правильном падеже. Уж лучше с красавчиками. Еще и молчунами вдобавок – будет просто идеально. Пусть все девки завидуют, какая нам с Агатой выпала удача.

– Сколько можно языками трепать? – возмущается отец, когда мы с подругой заходим к нему в кабинет. – Я уже тут слюной давлюсь.

Коньяк, лимончик и легкая закуска – папа, как обычно, готовится к приходу гостей быстро. И нас не отпустит в клуб, пока мы не составим ему компанию в субботний вечер, который он до прихода Агаты собирался провести в тоске и в гордом одиночестве.

Любит он компании и гостей – что поделать, приходится терпеть.

Отец предлагает выпить за нашу с Агатой дружбу, а также заявляет, что очень рад нашему возвращению в родные пенаты. Кстати, он частенько говорит, что у него две дочери, так как любит эту девушку, как родную.

Я помню тот момент, когда подалась внезапному порыву и подошла к скромной девочке Агате Кристалловой, которая стояла после уроков возле окна и плакала.

– Чего ревешь? – мне было дико любопытно, кто же посмел обидеть мою смешную одноклассницу, которая из-за своей скромности всегда держалась в стороне.

Девочка посмотрела на меня печальными глазами, а после начала рыдать еще сильнее.

– Ночевать негде, – слезы лились из ее глаз потоком, а у меня глаза полезли на лоб.

– Что значит, негде? Тебя из дома выгнали, что ли?

Если честно, то даже в моей тогда еще совсем юной головке не укладывалась подобная ерунда. Дом – это дом. И этим все сказано. По-другому просто не может быть.

– Я забыла ключи от квартиры, – хлюпала она носом, пытаясь объяснить. – А родители уехали, и до вечера воскресенья их не будет дома.

– А родственники? – я продолжала задавать вроде бы правильные вопросы, однако на последний получила молчаливый ответ, а чуть позже еще большее количество пролитых слез. – Поехали, – я схватила ее за руку и потащила к выходу, повторно поддавшись внезапному порыву.

– К-куда? – она резко перестала плакать, но под моим напором активно передвигала ногами.

– Ко мне домой, – спокойно ответила и пожала плечами, так как столь глупого вопроса я не ожидала услышать в принципе.

Куда еще я могу ее тащить, как не в отчий дом?

Так в нашей семье появилась скромная и милая девочка Агата. Это уже позже мы узнали, что ее родители (как бы помягче выразиться) забили на дочь. Она им была не нужна ни в каком виде. Они жили каждый сам для себя – мать шлялась по своим компаниям, а отец проводил выходные в объятиях любовниц. Грустно, печально, но только благодаря им у меня появилась настоящая подруга.

Родители Агаты развелись, отец умотал в Питер, а мать продолжила свои загулы. Правда, на тот момент и мы уже подросли, а девочка твёрдо знала, что в нашем доме ей всегда рады, как говорится, в любое время дня и ночи. И мой отец никогда нас не разделял, воспитывая одинаково – если хвалил, то обеих, ну и по шее давал тоже обеим.

И ни разу Агата не сказала ему: “Дядя Андрей, вы не имеете никакого права на меня кричать”. Наоборот, слушала его наставления, и за помощью бежала именно к нему, а не к своему родному отцу.

Тот, правда, вспомнил о дочери спустя какое-то время. Настоял, чтобы моя подруга училась в Питере, оплатив ей учебу, а после помог с первоначальным капиталом на открытие фирмы.

Агата всю жизнь мечтала быть дизайнером одежды. Со шмотками не получилось, а вот с интерьерами и ландшафтом срослось. Подруга вернулась в столицу, организовала свою фирму и теперь уже вышла на европейский рынок. Кстати, первым клиентом стал именно мой отец, заказав ей изменить интерьер дома и подправить ландшафт двора. Конечно же, ни в каком ремонте наше жилище не нуждалось, но у таких понятий, как “дружба” и “любовь” нет стоимости.

Они бесценны.

– Долго не шляйтесь, – произносит мой строгий родитель, когда мы с Агатой встаем со своих мест.

– Тебя забыли спросить, – ворчу в ответ, на что получаю гневное:

– Вот не можешь, чтобы не нахамить отцу!