Вредность не порок

Все повторялось, как в дурном сне: на тропинке стоял Бешеный и задумчиво курил, разглядывая плывущие по безмятежному небу легкие облачка.

— Слушай, — заявила я, поравнявшись с Николаем, — пойду пока по саду прогуляюсь.., до завтрака.

Он выбросил окурок, покивал, словно соглашаясь, и положил мне на плечо руку:

— Пойдем, радость моя… А то придется до самой пенсии гулять, завтрак ведь тебе готовить…

Моя вялая попытка протестовать положительного результата не принесла. Бешеный вежливо, но решительно загнал меня в дом и запер дверь. Глядя, как поворачивается в замке ключ, я стиснула зубы и сжала кулаки. Это становилось интересным.

Однако не выражать вслух свое настроение у меня ума хватило, через пятнадцать минут мы на пару с Колей мирно уплетали яичницу, очень мило при этом беседуя.

После бутылки пива Бешеный стал и вовсе покладистым, заулыбался, я тоже любезно оскалилась и поинтересовалась, где Ефим.

— Дела у него, — миролюбиво сообщил Бешеный, — скоро будет…

Мы поболтали немного, потом я невзначай спросила:

— А когда же мы в Москву поедем?

— В Москву? — изумился Коля и вдруг засмеялся. — Зачем тебе в Москву?

— Ну.., как… Ефим говорил, что нам нужна помощь…

Что одним нам не справиться…

— Да… — неуверенно отозвался Бешеный, мне показалось, что он немного растерялся. — Ну мы, конечно, поедем.., позже…

— Когда камни найдем?

Реакция Бешеного была весьма забавна: он посмотрел на меня с сомнением, потом незаметно пододвинул к себе поближе лежащий на столе кухонный нож.

— Чего?

— Изумруды…

— А-а.., изумруды… Ядра чистый изумруд… Ты о чем вообще-то?

Теперь настала моя очередь смотреть на Бешеного с сомнением. Хорошо бы понять, дурака он валяет или нет. Он что, не знал о сделке? Или хранит секрет фирмы?

Некоторое время мы жевали молча, однако я видела, что Бешеного просто распирает. Наконец он не выдержал:

— Насть, что за камни ты собралась искать?

— Изумруды… — почти прошептала я, опуская глаза.

Впору было схватиться за голову и зареветь.

— Ты не волнуйся, мы все найдем, — сказал Бешеный голосом, вселяющим оптимизм и надежду на будущее, — все найдем… Ты не хочешь отдохнуть?

Взглянув ему в лицо, я покачала головой. Не похоже, что он придуривается. Скорее, считает, что это я с придурью.

— Ваша фирма занимается ювелирными работами?

По совести говоря, я уже давно поняла, что это не так.

Тогда что за камни я прятала среди досок и куда они делись следующей ночью? Меня бросило в жар, потом в холод. Бешеный, глядя с сочувствием, вдруг оживился:

— Слушай, а что тебе ночью сегодня приснилось? Ты так металась во сне…

Как я была бы счастлива, если бы все это мне приснилось! И ты, и Ефим, и Седой, и изумруды… А те, кто закапывал труп, может, они тоже мне привиделись? И мои пропавшие грязные джинсы? И дядька с перерезанным горлом?

— Кто такой Простырь? — вопрос вырвался сам собой, зачем я его задала, и сама не поняла.

Однако Бешеный отреагировал более чем эмоционально.

— Зачем тебе? — не сказал, а прямо прорычал, словно тигр, и шрам на щеке вдруг посинел. — Ты его знаешь?

Я затрясла головой, до смерти перепугавшись.

— А чего спрашиваешь?

— Просто… Участковый сказал, что у него такая кличка… На крыльце.., у подружки… Она пропала.., и Юрка ваш…

— Что на крыльце? — спросил он вдруг совершенно спокойно, словно не сверкая только что глазами, как Зевс. — При чем подружка?

Видя, что он малость успокоился, я тоже перевела дух.

А то в такой нервной обстановке разговаривать я не могу.

И так ничего не соображаю, а когда нервничаю, и то, чего не знаю, путаю.

— У подружки на крыльце убили человека.., перерезали ему горло. Нож рядом был… И кошку убили, Масленку… А Ирки нет. Участковый сказал, в доме порядок, все убрано… И в городе ее нет…

Про Ирку Бешеный уже не слушал:

— Простырь у нее на крыльце? И рядом нож? — Я кивнула, и конечности у меня стали холодеть, когда увидела, как стало меняться выражение его лица.

— Мне надо отдохнуть… — пискнула я придушенным голосом и, выскочив из-за стола, бросилась наверх.

Если что и огорчало меня в данную минуту, так это отсутствие запора на двери спальни. Периодически прислушиваясь к доносящемуся снизу грохоту, я носилась по комнате, судорожно пытаясь сообразить, чем забаррикадировать дверь. Ничего стоящего на глаза не попалось, я кинулась к шкафу, но там преобладали тряпки и бумаги. Грохот внизу усилился, схватившись рукой за сердце, я зашептала:

— Раз, два, три.., раз, два, три… — и осторожно приоткрыла дверь.

Бешеный продолжал безумствовать на первом этаже.