Времена Бессмертных

Они сносят дверь с петель, шумно переговариваются и по тянущимся по-византийски словам, я понимаю, что это Стражи. В голову ничего не приходит - как бы я могла удрать незамеченной. Я стою, крепко сжимая ручки сумки, и просто смотрю на лестничный проем. Может спрятаться в спальне, под кроватью?

Первым появляется светловолосый юноша, он очень молод, явно совершил Церемонию Перехода не позднее семнадцати лет. Страж замечает меня и что-то сообщает в устройство с микрофоном, закрепленное за ухом. Его действия медленны, а взгляд прочно прикован ко мне. Думаю сказать ему, что я из Византии, может даже назвать отца, но вспоминаю, что парни нас переодели, и теперь я выгляжу как жительница Окраины.

Какой я выгляжу в его глазах? Полагаю напуганной и окаменевшей, возможно он счел меня воровкой, или хуже – отколовшейся от общей группы повстанцев.

- Кто еще в доме? – преодолев последнюю лесенку и стоя напротив меня, ровным голос спрашивает он.

Он достаточно близко, чтобы я, наконец, смогла удовлетворить свое любопытство относительно того, каким становится человек совершивший Переход.

У Бессмертного идеально-гладкая кожа, отражающая естественный свет, как если бы она была фарфоровой. Такое чувство, что смотришь на ожившую куклу, чья идеальная красота завораживает. Еще одна отличительная черта Бессмертного – насыщенный цвет глаз, у Стража напротив меня, они ярко-голубые.

Залюбовавшись его глазами, я забыла, что он, скорее всего, меня убьет.

- Я здесь одна, и я из… - решаюсь заговорить, но застываю от ужаса, когда замечаю еще двоих представителей закона на лестнице.

Они смотрят на меня совершенно одинаково, напряженно, но не враждебно. И это самое страшное. Они поджарят меня, не испытывая ко мне ненависти, просто потому что я в черном, и я здесь.

Медленно кукольная троица двигается ко мне, их руки в электро-перчатках сжаты, в любой момент готовые произвести выстрел. Я инстинктивно пячусь назад, не переставая рассматривать Бессмертных.

Оказавшись так близко к этим созданиям, я могу понять, почему многие готовы идти на что угодно, лишь бы получить яблоко бессмертия на Церемонии Перехода – Бессмертные идеальны. Внешность преображается до абсурдного идеала, кожа становится настолько гладкой, что нет ни единой складки, глаза отражают столько силы и здоровья, что кружится голова, если долго смотреть в них.

Такое преображение мечта любого человека, как бы сильно он не старался этого отрицать. Я готова признать, что хотела бы выглядеть так же, хотела бы стать привлекательной для всех, чтобы мои серые, мутные глаза налились небесной яркостью… Но внешность не все. Есть еще и бессмертие, с которым так просто не распрощаешься.

- Зачистить. – командует новенький появившийся на лестнице, за спинами троицы, и Стражи по одному исполняют приказ.

Первая молния, выпушенная блондином, пролетает мимо левой стороны лица, ударяется в книжную полку и воспламенившиеся страницы ворохом взметаются вверх. Затем еще одна электрическая вспышка летит прямо в меня, я успеваю упасть на колени, и она снова бьет в книги. Я точно оказываюсь внутри смертоносного урагана из бело-синих молний и желтых искр от горящих страниц.

Вот, сейчас, выпустит заряд электричества третий Страж, и он непременно попадет. И переполненная ужасом, пряча слезы за ладонями, я кричу имя Лео.

Единственное, что приходит в голову, и с чем я хочу уйти из этого мира…

Глава 8. Лео.

Я замираю только на мгновение, смотря через их спины, на то, как трое ублюдков швыряют в нее молнии. Она сидит на полу, спрятав лицо в ладони и будто готова встретить смерть. Но я ей этого не позволю!

Одним резким движением сталкиваю с лестницы вниз тех, что стоят ко мне спиной. Бессмертные, не издав ни звука, валятся друг на друга, разбивая вдребезги фарфоровые физиономии. Те, что стоят ближе к Авроре, оборачиваются, но на их лицах нет ни удивления, ни замешательства, они целятся перчатками в меня. Среагировав мгновенно, я швыряю в Стражей вазу, стоящую на подставке рядом, это меня спасает, потому что заряд тока не попадает в цель.

А дальше я просто отдаюсь ярости, разбивая их головы об стены и разрывая челюсти голыми руками. Одного за другим, разбираю Бессмертных на части, специально растаптывая фарфоровые осколки их тел.

Если сейчас она смотрит на меня, то я должен казаться ей зверем, растерзывающим добычу в клочья. Иногда Стражи ухитряются ударить меня током, но разряды не сильные и я продолжаю их ломать. Зверь. Таким я и чувствую себя внутри, но еще я чувствую, что делаю это не только ради себя. Я ее личный зверь. Защитник.

Прихожу в себя, когда вижу серые глаза перед собой. Она напугана, но насколько я понимаю, ни тем, что я устроил. И это странно, это меня раздражает, отчего я хочу схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть; что с ней не так? Как глупо с ее стороны симпатизировать собственному похитителю, неужели она не понимает, что это ни к чему хорошему не приведет?