«Времена были нескучные!..» 2 том

Парамон решил пока выйти во двор, проверить своего скакуна, дать ему пить, расседлать. Не успели глаза секунд-майора привыкнуть к темноте, как он заметил какую-то тень, метнувшуюся от привязанного коня. Это очень не понравилось Парамону. Он был разведчиком, не первый год служил в армии и в случайности давно не верил. Синица осторожно подошёл к коновязи. Конь заметно нервничал, прижимал к телу хвост и не сразу узнал хозяина. Парамон напоил животное, стал снимать седло и подпругу и здесь понял, что так беспокоило коня: под попону был подложен целый пук репея, который царапал спину скакуна. Пока наездник не сел в седло, это доставляло некоторые неудобства, но как только репей был бы придавлен седлом, он сразу же впился бы в спину коня и начал её раздирать. Последствия могли быть смертельными для Парамона: животное, обезумевшее от боли, попыталось бы скинуть наездника, а падение с лошади может иметь самые страшные последствия. Сия диверсия несколько удивила офицера: «Кто мог это сделать? Кому это может быть нужно?»

Ночью Парамон спал плохо. Ему не давало покоя произошедшее. Он несколько раз выходил к коню удостовериться, что с тем всё в порядке. То, что кто-то пытался не дать ему доехать до имения, было понятно, но кто и почему? Конечно, по долгу службы секунд-майор бывал в разных передрягах, и у него не могло не быть недоброжелателей, но покушаться на его жизнь здесь?! Кто-то следил за ним от самого расположения полка или случайно встретил уже в пути? Синица решил обсудить это с Ольгой. Чуть свет, расплатившись с гостеприимными хозяевами, Парамон заспешил в имение.

Глава 2

С утра у Ольги всё валилось из рук. Она не могла понять, что происходит. На здоровье, вроде, не жаловалась. В имении всё было поставлено на прочную основу, всё было налажено. Нового управляющего приняла на службу. Из бывших военных, по ранению оставил службу. Дело, вроде, хорошо знает, с дисциплиной знаком. Парамон вернётся – будет доволен.

– Барин, барин приехал! – раздался звонкий девичий крик.

К воротам стала сбегаться дворня. Только в этот момент Ольга почувствовала, как же она соскучилась по любимому. Парамон не был дома около года. Он, конечно, регулярно писал ей трогательные нежные письма, но ей хотелось, чтобы он был рядом, чтобы можно было прижаться, обнять, вдыхать его запах. К сожалению, удел жены офицера – ждать. И она ждала. Печалиться было некогда, заботы о пансионе занимали всё время. Даже до дел имения руки не доходили. И вот, наконец, приехал любимый муж, живой, здоровый! Ольга выбежала во двор:

– Парамошенька, дорогой! Как я рада, как я тебя ждала! Ты надолго? – сияя глазами и обнимая своего ненаглядного, взахлёб говорила счастливая женщина.

– Оленька, милая моя, – сказал Парамон, покрывая поцелуями дорогое лицо, – я спешил, как мог, чтобы быстрее увидеть тебя. А надолго ли, точно не знаю, сказано было месяца на два, а там, как отзовут.

Из дома, услышав гомон, выбежал сын Ольги шестнадцатилетний Александр:

– Здравствуй, отец!

Так называл Парамона его пасынок, привязавшийся к нему всем сердцем после их знакомства и долгих бесед о прошлом и будущем.

– Здравствуй-здравствуй, сын! Какой ты вымахал, меня обскакал.

И они крепко по-мужски обнялись.

– Ну, пойдём в дом, Парамошенька, отдохнёшь с дороги, Груня сейчас растопит самовар и вскипятит воду, – сказала Ольга, ласково погладив сына по спине.

– Мне бы в баньку.

– Будет, будет тебе баня, сейчас распоряжусь. Прохор! Прохор, баню истопи барину и Груне скажи, чтоб самовар поставила.

– Да уже, матушка. Мы как барина увидели, дак сразу и растопили, и затопили.