Времена былинные. Книга Вторая. Вольные стрелки (СИ)

Сложнее было с остальными пришлыми. Ладимир донёс наши требования до людей о том, как мы видим себе дальнейшее сосуществование. Восприняли их с большим скепсисом, пытаясь всё равно свести дальнейшую жизнь к более привычному - дайте землю, помогите с домом, долги сами выплатим, дальше "белку с дыма" раз в год. Нас же это не устраивало, иметь под боком чуть разросшийся и более благоустроенный бомжатник очень не хотелось.

Причём я думал, что народ свободу терять не хочет, так мои стереотипы из будущего подсказывали. Но всё оказалось прозаичнее. Наши условия не позволяли выделиться. Ну вот есть крепкий хозяин, который и поле лучше засеет, и уберёт его не в пример всем остальным. Такой, знать, и долг быстрее погасит, и авторитет заработает, и род свой выше поставит. А другой - разгильдяй, что с коры на лебеду перебиваться будет в силу неспособности работать от зари и до зари. И всех их мы предлагали под одну гребёнку грести. Работа, содержание, оклад, гашение долга - всё одинаково. Такое людям непонятно и странно, хотят сами судьбой своей управлять, в зависимости от личных качеств.

Пришлось самому выступать с разъяснениями. По этому поводу собрали митинг, я повторил то, что должен был разъяснить Ладимир:

- По нашим Законам, вы можете остаться в крепости, будете крепостными. Если не пойдёте к нам - скатертью дорожка. Долг на вас всех лежит, знать, если кто уйдёт, то другим больше выплачивать надо будет. Все портили - всем и отвечать. Ну а если все сбежите - Святослав пахать будет, после отсидки, хоть триста лет, - в собравшейся толпе начал зарождаться гул, люди обсуждали услышанное, подставлять соседей да сородичей никому не хотелось.

- Если пойдёте, то условия такие, - продолжил я, - испытательный срок - месяц. На этот срок в на полном обеспечении, но это взаймы. Потом - ждёт вас работа до тех пор, пока вы долг не выплатите, и вольными гражданами не станете, с право голоса. Но! Пока вы здесь были, ущерб принесли лесу нашему, постройкам, да и нам.

- Вам-то какой?

- Кто сарай разрушил возле ямы большой, где выварки для соли лежали? Кто возле болота постройки разобрал? Кто на лодку лез, из-за чего нам пришлось её портить, да в крепость затаскивать? Кто лес рубил? Кто тут загадил все по пояс? Молчите? Во-о-от!

- То не мы, то Святослав! - молодой задорный голос из толпы, видно, что зла на своего предводителя не держат, так, отмазаться пытаются.

- А сами бы конечно доски не взяли, и вообще, ходили бы вдоль стеночки на цыпочках, - народ чуть посмеялся немудрёной шутке, - ладно. Слушайте! После испытательного срока будете работать где скажут, при выполнении плана - будем платить. Десять рублей в день!

Вздох удивления.

- Не тех, которые серебряные, а другие, наши...

Выдох разочарования.

- Значит из тех десяти рублей, за жилье, мы его обеспечим, два рубля в месяц на семью. За дрова, за столовую, ну, еду, за одежду, что дадим, за мебель...

Я долго перечислял пряники, народ малость воспрял.

- ... А теперь о грустном. Всего ущерба вы нанесли на сто да ещё два десятка рублей каждая семья. А на выплату долга по нашему предложению у вас остаётся максимум рубль в месяц. Сто двадцать месяцев. Десять лет...

Над толпой раздался стон. Причём хоровой. Десять лет! Десять лет долги платить! Я, конечно, сволочь та ещё. Поди проверь, правильно ли я ущерб посчитал? Но сейчас я проверял совершенно другое...

- А больше зарабатывать можно? - Буревой взял кричащего на карандаш, такие люди нам нужны.

- Ещё условия есть? Как можно долг скостить? - такие тоже.

- А чего так много?!! - этого тоже на карандаш, в список нам совершенно не нужных.

- Люди! Слушайте! Заработать больше вариант есть! И скостить долг - тоже. Долг учёбой скостить можно, заработать больше - то вам решать, у нас работы на всех хватит! Ещё и уходить не захотите...

Народ зашумел, начались обсуждения.

- Кто решение примет, пусть к Ладимиру идут, через него все будет.

- По дрова как теперь? - этот, по ходу, не пойдёт.

- По дровам в прежнем режиме, мы говорим что рубить - только то и можно. Валежник без ограничений.

- Да сколько там его осталось... - голос стал печальным.

- Куда идти? - женский голос.

Вышла та женщина, с детьми, которая в лесу со всеми работать вышла в своё время.

- В смысле, куда идти? - я не понял, что она имеет ввиду.

- В крепость эту вашу.

- Ты уже решила?

- Да мне все едино, детей жалко, - тётка стояла с какими-то узлами, грустная.

- Тогда за нами, - я махнул рукой.

Весь лагерь печально провожал троицу, одетую в непонятно что тётку и её двух малолетних детей. Они уходили за нами под редким снежком...

По дороге дед подошёл ко мне:

- Думаешь, пойдут за еду работать-то?

- Пойдут. Раз есть Москва - значит должны быть и гастарбайтеры, без них никуда. Ну те, кто за еду работать согласен.

- Слово какое мудрёное... Ну да ладно, - мы подошли к южным воротам крепости.