Времена года. Пернатый змей (СИ)

Алекс обнимал Тони и млел от того, что друг дрожит и доверчиво льнет к нему, смотрел в снова широко распахнутые, потемневшие от страсти глаза, ощущал, как возлюбленный, явно непроизвольно, трется о его возбужденный член своим, тоже налившимся и почти отключался. Их поцелуй, в котором он вел, делал во рту любимого все, что хотел и как хотел, опьянил похлеще любой выпивки. Но осознание ответственности за то, чтоб доставить удовольствие своему Ти, отрезвило его.

— Я люблю тебя, — тихо сказал Алекс, пытаясь успокоить Тони.

— Я тебя тоже очень люблю, Ал! Ты себе даже наверное не представляешь, как сильно!

— Представляю… Какой же ты нежный! — застонал Алекс. — И ласковый!

Он снова коснулся своими губами чувственных губ возлюбленного, уже опухших от его глубокого поцелуя и от этого еще более привлекательных. Он опять целовал Тони и не мог остановиться, наслаждаясь каждым мгновением, прижимал к себе, демонстрируя свое спокойствие и уверенность, хотя внутри он все еще очень волновался. Наконец у него получилось добиться того, чтоб Тони перестал дрожать как осиновый лист… Он начал мягко теснить возлюбленного к кровати. Тони не сопротивлялся. Обнимал, как и прежде за шею и отвечал на поцелуй.

Тони опустился на кровать, лег на спину и снова прикрыл глаза. Алекс улегся на него сверху и продолжил целовать. Шею, ключицы. Когда осторожно едва прихватил зубами левый сосок, снова услышал стон, от которого у него голова пошла кругом. Он повторил… Тони явно непроизвольно выгнулся под ним и раздвинул ноги, застонал снова.

— Что ж ты творишь… — только и смог шепнуть Алекс, ощущая, как страсть застилает ему глаза.

— Ты… Что ты творишь со мной, Ал?!

Алекс посмотрел на Тони.

— Люблю тебя… Всем сердцем! Навсегда!

Тони прикрыл глаза. Алекс заметил катящиеся из-под опущенных век слезы. Он собрал их губами. Еле слышно шепнул:

— Не плачь…

— Не могу…

— Как ты хочешь?

— На боку, на левом, — шепнул Тони. — Я читал.

Алекс невольно улыбнулся. Его сладкий мальчик наверняка вычитал кучу всего. Он тоже просветился на парочке форумов, чтоб не опозориться в самый ответственный момент, но его Ти наверняка еще и в библиотеке тройку-другую трактатов откопал по теме гей-секса.

— Хорошо… — Алекс помолчал, а затем продолжил: — Любимый…

Он лег справа. Тони, смущаясь, повернулся к нему спиной. Алекс, не в силах сдерживаться, снова начал целовать его: плечо, шею, гладить всюду, куда мог достать. Свежее, гибкое, плотное тело Тони было таким сладким, что хотелось его съесть. Алекс потянулся за смазкой, которую он положил вместе с презервативами под подушку, еще когда друг плескался в ванной. Нащупав вход в тело, он протиснул один палец внутрь. Он очень смущался, но «угрозу» выполнить обещал! И от этого у него в животе и в груди взрывались тысячи бабочек. Он ласкал любимого с каждым движением все увереннее. Вскоре ввел второй палец… Третий… Ощутил, что Тони замер и почти не дышит.

— Расслабься, — шепнул Алекс. — Это всего лишь я…

Тони только застонал и прижался к нему плотнее.

— Я… Я больше не могу, хочу тебя, — шепнул Алекс через какое-то время.

— Да… Да… — только и смог еле слышно выговорить Тони.

Тони лежал и ждал. Ему понравилось то, как Алекс ласкал его, но он вычитал также, что проникновение далеко не так приятно и только потом становится легче. Наконец он почувствовал, что член Алекса упирается в его тело. Сначала не совсем «туда», а потом… Прямо в его анус. Он невольно вздрогнул. Ощутил, как Алекс тут же нежно поцеловал его. Тони подумал, что и он будет таким же ласковым и чутким, когда Алекс будет снизу…

Это все-таки было больно. Он снова невольно вздрогнул.

— Тебе больно?! — встревожился Алекс.

— Немного… Не двигайся пока…

— Хорошо…

Через какое-то время Тони шепнул, приобнимая любимого за бедро одной рукой и прижимая его к себе:

— Продолжай…

И Алекс продолжил. Подумал, что хорошо, что это уже второй раз. Тони был таким тесным и горячим, что будь это первый раз, он бы уже кончил, не доставив любимому удовольствия, а только причинив боль. Он придерживал член правой рукой, приподнявшись на локте левой, и входил так медленно, как только мог, пока не почувствовал, что может высвободить правую руку и обнять ею своего — от этого понимания он чуть не закричал — своего парня.

— Мой Ти…

— Твой, Ал, твой…

Тони все еще было немного больно, но от осознания того, что он отдается своему любимому, хотелось взвыть от счастья. И начхать, что его фантазии были «неправильными»! Когда Алекс снова, уже в который раз за те дни, которые они встречались, назвал его своим, у него опять все перевернулось внутри.

— Ты такой теплый, — шепнул Алекс, — и тесный…

— А ты… Ты такой большой…

— Не больно тебе?

— Уже нет…

Алекс замер, войдя, как он почувствовал, до конца.

— Подвигайся, — шепнул Тони, краснея и по-прежнему прижимая его к себе за бедро.

Они двигались сначала неуверенно, медленно, привыкали к необычным ощущениям, переполняющим обоих, помогали друг другу найти такое положение тел, при котором оба получали бы максимум удовольствия. Когда Тони выгнулся, у Алекса перехватило дыхание!

— Ти! Все хорошо?