В нагрянувшей тишине, я внезапно поняла, что до сих пор стою на середине лестницы на первый этаж и осоловело оглядываю дом. Несколько непривычно видеть такую оживленность после жизни в сонном спокойном поместье.
Чувствую себя какой-то лишней.
Сделав шаг вперед, я снова остановилась и нервно постучала указательным пальцем по перилам. К горлу подкатил ком, но я упорно отгоняла мысли о своей семье. Не нужно лишний раз бередить старую рану и думать о том, чего уже никогда не случится.
— О, Фина, ты проснулась, я тоже поздно встаю, идем завтракать.
Гани спустился ко мне и, подхватив под руку, повел в сторону кухни. На щеке брата отпечатался след от ткани подушки, а темные волосы казались единым гнездом с торчащей из него парой белых перьев.
— Судя по твоему виду, ты замечательно выспался.
— Ты тоже, раз забыла куда шла.
— Я просто задумалась о всяком. Сегодня много дел.
Мы зашли на кухню и, выкрав у повара чай с бутербродами, сбежали в библиотеку, расположившись на диванах среди неразобранных книг.
— Для начала, нам нужно немного прогуляться и зайти к Каину, он обещал дать контакты человека, что найдет место для академии. У меня на примете есть пара вариантов с заброшенными после войны усадьбами, вдруг что-то можно отреставрировать. — Гани, покопавшись в сложенных на столе и полу стопках, нашел пару черно-белых фото, где были запечатлены достаточно старые имения.
— Не-ет, мне проще взять чистый участок, чем разбираться с развалинами. Я хочу сделать что-то, что точно будет говорить обо мне, уникальное место, где, может быть, в будущем я найду свой покой.
— Ты так говоришь, будто собираешься там умирать.
— Кто знает, но скорее проводить исследования.
— Каин все равно стребует с тебя объяснения, зачем тебе вообще нужна эта академия.
— Я знаю.
Но вот зачем оно нужно богам, до сих пор не имею понятия. Будто академия и прочие блага в этой стране не появились бы без моего участия.
Задумавшись на минуту, я нервно прикусила кончик ногтя, уставившись в пол. Может своим присутствием я уже успела что-то изменить? Смог бы Каин отразить нападение в Кадате, и кто бы пострадал там? Приблизился бы Гиб хоть к кому-то из семьи? Сложно сказать, но как минимум погиб бы брат, а что за этим последовало, уже неизвестно.
Да-да, я знаю. Уже сегодня ночью меня ждет новый вклад в жизнь этой страны.
Услышав вновь голос Ньярла, я в очередной раз подумала о цитате одного из моих любимых писателей:
«Люди думают, что будут счастливы, если переедут в другое место, а потом оказывается: куда бы ты ни переехал, ты берешь с собой себя.»
Я так хочу сбросить собственную кожу, стать кем-то другим, чтобы этот жуткий груз остался позади, и все кончилось как страшный сон.
— Фина, ты какая-то задумчивая сегодня. — Гани наклонился ко мне и прикоснулся к моему плечу.
Покачав головой, я вынырнула из неприятных мыслей.
— Просто решаю, как много я могу сказать Каину, на самом деле я предпочла бы не рассказывать ни о чем вовсе.
— Ты боишься, что он помешает?
— Нет, но у меня чувство, что чем больше я сохраню в тайне, тем легче мне будет выжить в будущем.
Брат с некоторым огорчением посмотрел на меня, но, пожав плечами, потянулся за чашкой чая.
— Это твое право, и я в любом случае тебя поддержу, пока ты не вредишь нашей семье.
— Я не стану вторым Момом.
Губ Гани коснулась грустная улыбка.
— Ловлю на слове.
Маковый цвет
Прошло немало времени с тех пор, как я вернул Леброна в его королевство, и я надеялся, что после этого стану свободен и смогу сам распоряжаться своей судьбой. Но умирающий король будто клещ, впившийся в мою шею, связал меня клятвой, помочь его сыну и дать ему взойти на престол. В Целестии я занял место главного придворного мага, став самым молодым представителем этой должности, чем в одночасье нажил себе немало врагов. Отношения с принцем также не складывались, он боялся, остерегался меня и не доверял, хотя я был самым близким ему человеком все эти годы и единственный мог защитить этого мальчишку.
Леброн будучи подростком не раз сбегал с моих уроков магии, прятался от меня во дворце и подкупал слуг, чтобы запутать меня и не дать его найти. Со временем эти детские шалости начали приобретать более серьезную проблему, так как даже при встрече с послами или другими представителями народов он стремился отвлечь меня и не давал присутствовать на собраниях. Я стал изгоем во дворце, и слуги вместе с королем всё больше избегали меня, словно бы меня не существовало. Таким образом, я все меньше показывался на балах и приемах, стараясь не привлекать внимания, скрываясь в тени и выполняя свою клятву на расстоянии.