Времена грёз. Том 2 (СИ)

Он просила спасти ребенка, а Авель уже не дитя, он вполне способен отдавать себе отчет о содеянном и давно строит свой путь в этом мире без оглядки на мать или отца.

Ладони похолодели. Растерев их и разогрев, я ощутила знакомое покалывание, словно в руки просилось чужое оружие. В груди стало тяжело и тошно, как бывает в безвыходных ситуациях. Ньярл был прав, как ни крути, он погиб из-за нерадивого правнука, потерял страну, он имеет право стоять на своем, но… Но. Когда это кровопролитие закончится? Когда кто-то даст отмашку, остановит круговорот мести и скажет «достаточно»?

Погладив футляр, я поморщилась, ощутив себя словно бы неправильным, неладным элементом общей картины. Моё нерожденное дитя убили, привели в образе Лилит сюда, называют ей, рассказывают о ней, но вместе с тем дают в руки оружие, чтобы пойти наперекор желанию Лили, убив ее долгожданного и любимого ребенка, доставшегося такой огромной ценой.

С каких пор ты переживаешь за светлых?

Я переживаю не за них.

Но похоже, что так. Авель не часть Блэквудов, Авель не часть семьи, Авель пошел по стопам своего отца, и никакого отношения к Лилит он не имеет и иметь не может. В нем мой дар, который я лично вручил ему в руки, чтобы этот паршивец пришел в Сомну и разрушил тысячи чужих жизней.

Голос Ньярла набатом звучал в голове, так что мне пришлось зажать уши, пережидая его вспышку гнева. Твердый, словно камень, и холодный, будто металл, тон, выбранный магом, не предполагал никакого дальнейшего обсуждения и даже тени сомнения в его словах.

Я признаю, что у Лилит был второй сын. Был, но его больше нет, он погиб в тот момент, когда первый отряд целестинцев ступил на берег Сарруба, и мне искренне жаль, что я не смог тогда его спасти. Видимо, эта смерть была неизбежной.

Зажмурившись, я дождалась, пока чужие эмоции, омывавшие мой разум своими ядовитыми волнами, наконец-то схлынут. По щекам пробежали слезы, я их быстро убрала, будто пытаясь скрыть от Ньярла собственный ужас. Пальцы дрожали от внутреннего напряжения, горло сдавило, будто все оправдания комом застряли в нем. Нервы выкрутило в жгуты и резко отпустило, оставив на их месте ноющие от небывалой усталости мышцы.

Остаток дня я потратила на разбор вещей и полноценный отдых в ванной. Ньярл не соизволил со мной заговорить, угрюмо скрывшись в собственном закутке сознания.

* * *

— Будь осторожна, Уна часто влипает в неприятности из-за своего взбалмошного характера.

— Я понимаю.

Широким шагом, почти торопясь, Авель провел меня в коридор самого дорогого и богато украшенного крыла, где на разных этажах собрались спальни как для королевской четы, так и для их родственников. Стражники в отполированных подвижных доспехах проводили меня взглядом, словно сторожевые псы, но даже головы не повернули в нашу сторону, держась словно каменные изваяния. Они, недвижимые и будто вплавленные в интерьер замка, сливались с серебристыми узорами на стенах, толстыми колоннами, уходящими ввысь подобием каменных ветвей и типичными стройными изгибами для ар-деко. Иногда казалось, будто охрана это вообще лишь часть общего орнамента, переливающегося, блестящего и игриво отражающегося лучами утреннего солнца в алмазах на короне Авреллиана.

Чуть засмотревшись, я едва не отстала от него, но взгляды, провожавшие нас в коридоре, мелкими настороженными иголками пробежали по спине. Подобное ощущение возникает при встрече с уличной собакой, не делай резких движений, не маши руками, не привлекай внимания и не смотри в глаза, тогда всё будет хорошо.

— Деньги в распоряжении у нее есть, но не давай тратить всё сразу. Никаких сборищ в замке, никаких гостей, к Мирре по пустякам не приставать. Наедине с мужчиной оставлять нельзя, даже на пять минут — если кто-то увидит, будет скандал. Кстати, ты носишь с собой какой-нибудь клинок? Уверен, он должен быть.

Положив ладонь на набалдашник трости, я хотела было ответить, но меня перебил новый голос.

— Авель? Что-то случилось? Разве ты не должен быть на совещании?

— Нет, всё хорошо, я уже почти добрался, только познакомлю сестру с ее новым охранником.

Авреллиан остановился, поймав подошедшую супругу в объятья, и тут же склонился к ней, получив легкий приветственный поцелуй в щеку. Мирра огладила его плечи, будто удостоверившись, что ее король цел, и, только обняв его в ответ, заметила меня за спиной Авеля. Розовые, аккуратные губы сжались в тонкую нить, на лице мелькнула тень тревоги.

— Она? Ты обещал, что я даже не замечу ее пребывания здесь.

— Так и есть.

Запрокинув голову, Мирра встретилась взглядом с мужем и, отступила от него, словно соглашаясь. Ее светлые волосы, украшенные едва заметной сеткой крохотных кристаллов, вспыхнули нимбом под утренними солнечными лучами. Ухоженные пальцы невесомо огладили легкий полупрозрачный шлейф длинного серебристого платья, сотканного будто из чудных инеевых узоров на оконном стекле.