Времена грёз. Том 2 (СИ)

Хороший вопрос, и даже удивительно, что я знала на него ответ. Отыскав взглядом Мома, я вновь отметила изменения в его внешности и не без удовольствия указала на него:

— Ведьма найдет выход.

Ожидающая в тени

Юноша передо мной вздрогнул, будто до последнего цепляясь за собственный разум, но магия уже меняла, плавила его образ, замещая тело одного человека другим. Зрелище сложно было назвать обыденным, такое совершенно точно неподвластно простому магу, хотя ведьма выполнила всё так быстро и филигранно, что окружающие едва успели испугаться. Толстые смоляные косы с тихим шорохом коснулись пола, скользнув по нему кончиками-кисточками, серый подол невзрачного, но аккуратно расшитого черной ниткой сарафана закрыл собой разношенные домашние туфли. В коротком, явно рабочем переднике еще лежали пучки трав, словно Гету застали за разбором нового урожая или лекарств.

Оценив обстановку и оглядев убранство дворца, как собственных владений, Геката обратила яркие, сияющие глаза провидицы к парочке помощников Каина. Хмурые, воинственно настроенные, но неестественно замершие в углу, под взором ведьмы они окончательно присмирели, явно боясь привлечь ещё больше внимания.

— На вас ляжет забота о тех, кто стоит у ворот, им нужен будет кров и тепло. Я надеюсь, ты помнишь, где тебя примут, Элрик.

Маг, скрывавший лицо за маской, замешкался, но всё же склонил голову в подчинении. За ним пришел и мой черед отвечать перед Гекатой. Сердце в груди затрепетало, стыд и привязанность Ньярла раздирали душу изнутри. Он очень давно не видел свою дочь, и примерным родителем его нельзя было назвать, пропадая большую часть жизни черт пойми где, древний некромант только теперь начал понимать, как много он пропустил в погоне за собственными целями.

Не без доли ехидства, я ощутила смущение Ньярла. Оставив ребенка, он едва ли представлял себе, насколько могущественной она станет там, у себя в глуши.

— Гета…

Головная боль усилилась, напоминая мне, что силы на исходе, нужно было срочно добиться портала и отыскать Аван раньше, чем мое сознание окончательно сдастся, пав изломанными оковами чужого разума.

— Тише-тише, не перетруждайся, Софи, я знаю, это нелегко.

Сделав неловкий шаг ко мне, а за ним и еще один, Гета протянула руки и мягко обняла меня, огладив ладонью по голове. Давление в висках стало заметно меньше, темный ореол, затмевающий зрение, рассеивался, пока душу и мысли, будто омыло студеной водой. Объятие ведьмы оказалось подобно божественному дару, я наконец-то смогла свободно вдохнуть и выдохнуть.

— Я знала, что ты меня поймешь, что поймешь мою дочь.

— Ты могла бы и сама это сделать.

Слегка отстранившись, она с улыбкой покачала головой, по одному ее взгляду стало понятно, что я не знаю и толики ее дел и бед, да и куда мне.

— Без влияния извне все наши пути ведут к одному и тому же финалу — погубивший брата, умрет сам. Чу, слышишь? Кажется, мыши завозились в стенах. Или это фейри? Оголодавшие без магии помощники уже были на стороне мстящего за отца мальчишки, и кто знает, сколько еще людей поддержит двух талантливых звездочек. Особенно, когда найдется меч, чья воля тяжелее любого камня.

Открыв рот, я слушала Гекату, не зная, что ответить. Всем присутствующим ее речь наверняка показалась безумной. Звезды, мышата, феи, оружие… мы будто придумали свой язык.

Посчитав разговор со мной законченным, она повернулась к стоящему у выхода Джеральду. Глава стражи чуть пошатывался, но под взглядом ведьмы, заметно вытянулся, боясь ударить в грязь лицом. Мне показалось, ему должны были выдать поручение, но голос Геты перебил другой, раздраженный и непривычно строгий:

— Кто вы такая? И откуда знаете…

— Авреллиан, твой черед ещё не наступил.

Воинственно вытянувшись и сжав кулаки, Авель с поистине королевской выдержкой вновь спросил:

— Еще одна Блэквуд?

Гекате пришлось обернуться к нему, но она не выдала и тени злобы, смотря на внука, лишь как на расшалившееся дитя. Уперев руки в бока, ведьма чуть склонила голову к плечу:

— Конечно нет, моя дочь придумала это имя, уже сбежав от меня, знаете, как это бывает, дитя жаждет увидеть больше, чем могут показать родители, поэтому рано или поздно уходит из дома, ищет приключений, а в приключениях ищет себя, свою истинную силу.

— О чем вы…

— Ева Блэквуд когда-то поступила так же, но увы, встретила вашего отца, наверное, стоит радоваться, что при жизни я его не встретила. Радоваться, конечно, нужно ему, а не мне, я и после смерти не перестану его поминать дурным словом. К слову, не будь его, был бы иной мерзавец, хуже или лучше, глупее или умнее, но он найдется, случайный или нет, отмеченный терновым цветом, красными листьями жертвенного древа, снопом иммортели или венком апельсиновых ветвей, — наступая на короля, она ткнула его пальцем в грудь, с укором повысив голос: — Подумай только, Авель, какого растить жертву с младых ногтей и видеть, как всё, что от нее осталось, пытается друг друга уничтожить!

Аврелиан, растерянно и удивленно глядя на Гекату, тоже не нашелся с ответом, краснея перед ней, как Марк за свои проказы.