Времена грёз. Том 2 (СИ)

Герберт оказался рядом, жуя что-то на ходу и тут же вручив мне старую лопату с потемневшим деревянным черенком. На видавшую виды кофту он надел такую же потасканную кожаную куртку с потертыми пятнами в районе локтей и, не дожидаясь меня, прошел вперед, по устланной брусчаткой дорожке через парк.

— Герб, скажи честно, у вас не хватает финансирования в больницах?

— С чего ты взял?

— Ты выглядишь как нищий студент в отцовских обносках.

— Ой, да сдались тебе эти шмотки. Терпеть не могу ходить по магазинам, мне не до этого.

— Не позорил бы хотя бы Ив. Она выглядит намного лучше.

— Ну началось, не нравятся мне другие вещи. То жмет, то висит, то колется, то выглядит глупо.

— Сшей под себя.

— О-о-о, еще и швею хорошую найти, объяснить ей, чего я хочу, проследить, чтобы всё точно было. Нет уж. Я так как-нибудь.

Продолжив препирательство по большей части лишь бы не молчать по пути к могилам, я шел за Гербом, почти не замечая ничего вокруг. В поле зрения изредка попадали скамейки для персонала и пациентов, под ногами вяло шуршали оранжевые и красные листья, где-то вяло тек ручей у края тропы. Голове было то ли пусто, то ли мерзко от самого себя, на границе сознания маячило неоформившееся чувство вины. Мы свернули к боковому проходу и, преодолев остаток пути, шагнули за металлический забор с угрожающе торчащими шпилями.

— Сюда.

Уэст, уверенно направился вперед, осторожно огибая плиты. Большинство из них поставили уже значительно позже столкновения со светлыми, на некоторых не было ни имени, ни года рождения, только дата смерти и порядковый номер досье, хранящегося в архивах больницы. Констатированная смерть — всё, что осталось у этих незнакомцев. Без нее они будто и не жили вовсе.

Пальцы в кармане невольно забарабанили по гладкой металлической крышке.

— Как поживают твои исследования посмертия?

— Реагент для воскрешения? Не слишком хорошо, мне не хватает многих знаний. Последний шанс сделать прорыв в этой теме был, когда к нам приезжал владелец некоторых страниц Некрономикона. Он даже согласился подумать о продаже пары из них, но сделка сорвалась, он скоро уехал отсюда.

— А сам так и не достиг результатов?

— Смог бы, будь во мне столько же сил, сколько в том первом человеке, что научился говорить с мертвыми. Я, может быть, и гений, но совсем не всемогущ.

— Жаль, у нас всегда есть с кем поболтать из мертвых.

— Закатай губу обратно, реагент будет действовать только на свежие трупы, я бы сказал, едва сердце остановится. Ту же Азуру он не вернет, от нее сейчас только кости остались.

— Мы еще не проверили это.

— Считай, что уже почти. Вот, здесь ее место, можешь начинать.

Мы обогнули раскидистый кедр, своими ветвями закрывший немалую часть могил, и оказались у очередного камня, похожего на остальные и чуть возвышающегося мраморным обелиском над влажной землей. Мшистыми разводами были подчеркнуты имя, примерные даты рождения и смерти. Герберт, не торопясь оставлять меня одного, уселся на выступающий корень дерева и достал из кармана мешочек с орехами. На мой удивленный взгляд он почти беззаботно пожал плечами.

— Ты лишил меня обеда, к тому же только я могу точно сказать, ее ли тело тут лежит. Не думаешь же ты, что по прошествии почти десятка лет ее лицо сохранилось таким же прекрасным, как и при вашей последней встрече.

Я бы хотел ответить ему что-то колкое или злое, но не нашел для этого сил. Лопата тянула руку к земле, разум словно пытался потеряться в черепной коробке.

Что я творю? Правда ли это нужно?

Правда нужно. Не понимая до конца «зачем», я чувствовал свою обязанность найти Азуру, найти или возможно вернуть в Кадат, и отдать ей вещи из поместья. Там хватало коробок с ее именем.

Даже Софи туда уже залезла, а я нет.

Скинув пальто на одну из веток, я закатал рукава рубашки и поудобнее ухватился за черенок. Курить захотелось будто бы сильнее.

Воткнув металл в землю, я помог себе ногой и откинул первый ком тяжелой темной почвы. Выбор сделан, осталось понять, что меня так гонит к ней.

— Не думала, что такой как ты вообще может что-то из себя представлять.

— Почему?

— Казалось, что любимчик Ньярла лишь его хрупкая драгоценность. Не дай боги, тебя кто-то заденет.

— У нас с сестрой скорее наоборот.

Выдохнув очередную порцию дыма, я тяну сигарету к губам, но длинные пальцы девушки тут же выхватывают ее у меня. Закатное солнце отражается в карих глазах, они на несколько тонов светлее, чем обычно и словно светятся изнутри. Охра напоминает мне об осенних листьях.

Сделав затяжку, Азура кашляет. Явно никогда не пробовала табака, но улыбается так, словно я сказал какую-то забавную шутку.

— Отрава какая, даже хлеще моих. Целоваться с тобой наверняка отвратительно.

— Еще никто не жаловался.

Соврал конечно, но какое это имеет значение?

— Да? Дай-ка попробую.

Очередной шмат земли отлетает в сторону. Утерев лоб рукавом, я покосился на Герберта. Хруст у дерева закончился, доев последний орех, Уэст убрал мешок в карман, сонно зевнув.

— Уже устал?

— Нет, еще нет.

— Как вы познакомились?

— Случайно.

— В Храме?