Времена грёз. Том 2 (СИ)

Совсем рядом послышались мерные шаги. Они, словно диковинное заклинание, разрушили плотный покров полусна, позволив мне вдохнуть полной грудью и встрепенуться на месте, но не встать. Нет. Тот, кто шел сюда, именно сюда, я в этом была уверена, не отпустил бы меня так легко, наоборот, наша встреча только началась, и появление здесь только начало.

Гнетущий рокот далеких нереальных флейт раздался вместо музыки, сжимая моё сознание в тиски.

Шаг, еще шаг.

За моей спиной едва дрогнул воздух. У меня не хватило бы сил повернуться, но оно и не нужно было, я нутром чувствовала, что посетитель совсем рядом. Мне не было страшно в полной мере, но на глаза навернулись слёзы. Сжав край пиджака и будто окаменев изнутри, я замерла.

— Здравствуйте, Софи, рад вас видеть.

Голос спокойный и зловещий не был мне знаком, но смутным, непонятным чувством отозвался в душе Ньярла. Подняв голову, я посмотрела на того, кто почти незаметно сел за столик и встретил мой растерянный взгляд невыразимой, странной улыбкой, в которой сплелись презрение, мудрость и насмешка.

— Здравствуйте.

Всё, что получилось сказать осипшим горлом, но давление от присутствия этого нечеловека будто начало спадать. Почти вечерняя тьма, затянувшая проем окна, отступила. Уши уловили редкий звон посуды в соседнем зале. Мир, будто оправившись от ужаса, стряхнул с себя остатки чужеродной магии и поспешил ожить.

— Вижу, мальчишка выполнил моё условие и привел вас сюда. Как и обещал, я готов ответить на несколько ваших вопросов.

— Условие? Вы лично виделись и сказали ему это сделать? Меня он не предупредил.

— С подобными тонкостями вы разберетесь меж собой сами.

— Да… простите.

К нашему столику подошла официантка и чуть дрожащей рукой выставила две аккуратные чашки темного, как безлунная ночь, кофе. Жрец поблагодарил ее кивком и, дождавшись, пока девушка уйдет, пригубил напиток.

— Из одних и тех же ориабских зерен, но кофе в Сантуме всё равно будто бы слаще. Никогда не понимал этого.

Уставившись на белый фарфор перед собой, я протянула руку и тоже отпила немного. В голове маячила дурацкая детская страшилка напополам с нервозностью. Черный-черный человек в черном-черном балахоне пьет черный-черный кофе…

— Что вы хотели узнать?

— Какова цель вашего приезда.

— Подготовка к ритуалу. Грядет время новой Царицы Ориаба, и для нее нужны жрецы.

— А вы разве не жрец?

От мужчины послышался смешок, колкий и неожиданный, как потерянная в постели швейная игла.

— Я иной, глашатай богов своей земли.

— Это разве не одно и то же?

— Конечно нет, как жрец иных божеств, я могу помочь царице, ведь она тоже служит Древним, но мы скорее коллеги, я не подчиняюсь ей. Моя работа лежит высоко в горах Нгранек, и здесь я лишь для того, чтобы забрать дань для новой фигуры у подножья своих владений.

— И вы получили эту дань?

— Да, и она вполне устраивает. Как сказал Авреллиан, мистер Фоули будет рад присоединиться к культу царицы, возлечь с ней на алтаре и затем, будучи оскопленным, служить ей до самой её смерти.

— Её смерти?

— Всех жрецов царицы отправляют вслед за ней при помощи особого яда и укладывают на уровень выше нее в усыпальнице, чтобы даже после смерти слуги могли присматривать за своей хозяйкой.

— Я думала, что ваш народ тоже верит в перерождение.

— Верит, но ориабцам оно недоступно, будучи отвергнутыми и проклятыми, они на своей земле могут жить после смерти в некрополях, выходя на улицы лишь после заката солнца, но упокоятся навсегда лишь с позволения жрецов культа и после их особой церемонии. Такие, с позволения сказать, священники владеют душами в их загробной жизни, как пастухи, блюдущие стада. К этому труду приходят после долгой службы в храмах, а особенно горделивые ученики, иногда даже пытаются подняться ко мне на гору в поисках внимания богов.

— И получается?

— Крайне редко, я знаю всего пару-тройку случаев, а если и получается, то человек не возвращается.

— Почему?

— Он умирает. Это и есть внимание богов, не стоит тревожить их покой.

Кофе в чашке закончился, но на языке остался его горький вкус. Хотелось запить его водой, но подзывать официантку к столу было жалко. Уходя от нас, она уже была едва не белее скатерти.

— Значит, вы ничего не знаете об исчезновениях в городе?

— Почему же, знаю. Это крайне интересное дело, надеюсь, вам повезет его распутать. Мне крайне любопытно взглянуть на его исход.

— И всё?

— Всё, что я могу вам рассказать.

— Теперь мне кажется, что вы знаете больше.

Смотреть на жреца было сложно, как на то, что в этом мире вообще не должно было существовать, лишний, болезненный элемент, противный общей незримой гармонии, но когда он засмеялся, жутко, зловеще, настоящим сардоническим смехом, я не могла не поднять головы. Ньярл в моем сознании всполошился вихрем чувств. Он узнавал этот голос.

— Конечно. Мне ведомо намного больше, чем любой из смертных может себе вообразить, и всего один день существования приносит мне больше знаний, чем каждый из ныне живущих может накопить за всю свою короткую жизнь.

— Почему-то мне в это охотно вериться.

— Потому что вы уже были в курсе причин моего пребывания здесь.