Времена Хокусая

Может, он сам? Эта мысль уже давно вертелась у него в голове. А что, если он во сне поднялся и, подчиняясь принятому решению, сам выбросил и сигареты, и пепельницу, и зажигалку?.. Но здесь же ничего нет. Значит, никто ничего не выбрасывал. Он снова обошел весь палисадник. На дорожках и газоне не то что окурка, а ни единой пылиночки не было.

Он уселся в кресло на веранде. Развернул газету. Ничего особенного — праздничные новогодние статьи. Никаких чрезвычайных происшествий. Господин Кэй отложил газету, закрыл глаза и попробовал вздремнуть. Но разве тут вздремнешь? Как только он закрыл глаза, перед ним тут же появилась отличная, ароматная сигарета с красным кончиком. Вверх текли фиолетовые струйки дыма. Он так ясно видел ее, что даже почувствовал зуд между указательным и средним пальцами. Господин Кэй вскочил.

— Пойду пройдусь немного, слышишь? — крикнул он жене. Куплю сигарет.

— А разве они тут продаются? — ответила она.

Он не придал значения ее словам. Пусть себе сомневается и удивляется. В конце концов, он не виноват, если с ней приключилось что-то странное.

Господин Кэй надел пальто и вышел на улицу. Все было, как всегда. Хорошая погода, праздничное настроение. Люди неторопливо прогуливаются. Девушки в ярких, нарядных кимоно. Молодые люди в новеньких костюмах. По-видимому, ничего чрезвычайного не произошло. Ну и прекрасно: сейчас он купит сигарет, и все встанет на свое место. Вот и киоск, где он всегда покупает сигареты…

Но… что за дьявольщина?! Господин Кэй чуть не закричал. Табачный киоск исчез. То есть сам-то киоск не исчез, но вывески не было. Еще можно понять, что он закрыт, — сегодня ведь Новый год. Но вывеска… Не утащил же ее торговец к себе домой? Неужели разорился? Какая нелепость — закрыть торговлю, прекратить существование в канун Нового года…

Впрочем, все ведь бывает. Наверно, задолжал, не погасил долг своевременно, ну и пришлось закрыть лавку… Жаль беднягу. Такой вежливый был, обходительный… Господин Кэй почесал в затылке и решил дойти до станции электрички. Это не так уж далеко. На станции есть буфет. Он работает без выходных, даже в праздники.

Однако странности не прекращались. Еще один табачный киоск, по дороге на станцию, тоже, кажется… И вывески нет, и вообще никакого намека на то, что здесь торговали сигаретами. Господин Кэй все больше и больше хмурился.

Кто его знает, что происходит… Может быть, забастовка профсоюза торговцев табачными изделиями? Весьма вероятно. Причин сколько угодно — хотя бы малые прибыли. Знал бы заранее, так закупил бы впрок. Впрочем, забастовка, наверно, скоро кончится. Потребители поднимут такой шум, что табачникам тошно станет… Размышляя таким образом, господин Кэй дошел до станции.

Вот и буфет. Господин Кэй уже приготовил мелочь и шагнул к стойке. Сейчас, сейчас… Сейчас он закурит, ух, и затянется! Он проглотил слюну… и вытаращил глаза. На прилавке было все что угодно, только не сигареты… Нигде ни одной пачки.

Господин Кэй отошел от буфета и остановился в некотором отдалении. Он провел рукой по глазам, погладил подбородок. Что же это такое? Как видно, у него, а не у жены голова не в порядке. И к буфету подходить боязно. Начни он объяснять, что к чему, длинно и нудно, да еще показывать на примере с газетной закруткой, пожалуй, на него посмотрят как на сумасшедшего. Еще угодишь в психиатрическую клинику. Только этого недоставало… Но все-таки как это могло случиться, что весь табак бесследно исчез за одну ночь… Странно…

Украдкой, скосив глаза, господин Кэй наблюдал за буфетом. Он ждал, что вот-вот кто-нибудь придерется, потребует сигарет и начнется скандал. Тогда он тоже присоединится к покупателям. Уж он такое устроит?.. Он ждал и ждал, но ничего не происходило. Люди подходили, покупали бутерброды, пили пиво, расплачивались и спокойно удалялись.

Господин Кэй огляделся кругом. Ни одного курящего. Огромная уродливая урна, стоявшая при выходе на перрон, тоже исчезла. Просто безобразие, и все. Ему даже обидно стало за сигареты.

Он пошел домой другой дорогой. На всякий случай. Но, как он и думал, все магазины были закрыты. Открыт только пачинко,[7] но среди премий сигарет не было. Последняя надежда рухнула.

Господин Кэй понял, что достать сигарет не удастся, однако желание курить от этого не уменьшилось. Даже наоборот — увеличилось. Оно стало мучительным, как зубная боль. Господин Кэй уже не смотрел по сторонам — он смотрел под ноги. Хоть бы какой-нибудь окурочек, самый завалящий, самый замусоленный. Хоть щепоточку табаку, хоть крошку… Нет, ничего похожего ему не попадалось.

— А-а, пришел? — встретила его жена. — Ну, купил то, что хотел?

— Нет! — отрезал господин Кэй и заперся в своей комнате.