Времена не выбирают…

В цеху разделочном, мясном кипит работа,

Ползет продукция по скользким желобам.

Мне удовольствия не доставляет что-то

Жизнь и не кажется осмысленной. А вам?

И дня б не выдержал я на таком участке

Земного, душного, кровавого труда.

Болтать о вечности, Вселенной строить глазки…

Вы Канта цените? А Шеллинга? О да!

Мне стыдно, сколько раз я рассуждал о смысле

И о призвании поговорить любил.

Но тушки скользкие, ползущие, как слизни,

Ты их разделывал, на части их делил?

Переворачивал, срезал ножом наросты,

В перчатки желтые обряжен и халат?

Иль дуб шумит не всем и в звездном небе звезды

Не одинаково со всеми говорят?

«Рай – это место, где Пушкин читает Толстого…»

Рай – это место, где Пушкин читает Толстого.

Это куда интереснее вечной весны.

Можно, конечно, представить, как снова и снова

Луг зацветает и все деревца зелены.

Но, кроме пышной черемухи, пухлой сирени,

Мне, например, и полуденный нравится зной,

Вечера летнего нравятся смуглые тени.

Вспомни шиповник – и ты согласишься со мной.

Гости съезжались на дачу… Случайный прохожий

Скопище видел карет на приморском шоссе.

Все ли, не знаю, счастливые семьи похожи?

Надо подумать еще… Может быть, и не все.

«А бабочка стихи Державина читает…»

А бабочка стихи Державина читает

И радуется им: «Я червь, – твердит, – я Бог!»

Убогий червячок вдруг крылья распускает:

Узорная канва и радужный глазок.

Уж точно, у нее для гордости и грусти

Все основанья есть, и больше, чем у нас.

Огневка, махаон. Поднимет и опустит,

И сложит, и опять горит павлиний глаз.

И кажется порой, что эта близость к Богу

Досталась ей за то, что близость к червяку

Томит сильней, чем нас, летунью-недотрогу,

Чудовище в мехах, красавицу в шелку.

«Лепного облака по небу легкий бег…»

Лепного облака по небу легкий бег,

Такой стремительный, мечтательный такой!

Кто любит Моцарта, хороший человек,

Кто любит Вагнера, наверное, плохой.

Деревья голые еще, но в глубине

Души мне кажется, что есть у них душа, —

Про зелень вспомнили и вздрогнули во сне,

Апрельским воздухом взволнованно дыша.

Они листочками готовы встретить май

И просыпаются, и ветви тянут ввысь.

Словам о музыке, мой друг, не придавай

Особой важности, как к шутке отнесись.

Тот не обидит нас, кто любит облака,

Опасен тот, кому валькирии нужны,

Но и валькирии весной наверняка

Летают поверху и людям не страшны.

Весна-причудница шагает вдоль аллей

И легкомысленно глядит по сторонам.

Категорические заявленья ей

Не очень нравятся, не нравятся и нам!

Черемуха