Времена не выбирают…

Приятель мой строг,

Необщей печатью отмечен,

И молод, и что ему Блок?

– Ах, маменькин этот сынок?

– Ну, ну, – отвечаю, – полегче.

Вчера я прилег,

Смежил на мгновенье ресницы —

Вломился в мой сонный висок

Обугленный гость, словно рок,

С цветком сумасшедшим в петлице.

Смешался на миг,

Увидев, как я растерялся.

И в свитере снова возник,

И что-то бубнил, и на крик,

Как невская чайка, срывался.

Вздымала Нева

За ним просмоленную барку.

Полдня разгружал он дрова.

На небо взглянул – синева.

Обрадовался, как подарку.

Потом у перил

Стоял, выправляя дыханье.

Я счастлив, что он захватил

Другую эпоху, ходил

За справками и на собранье.

Как будто привык.

Дежурства. Жилплощадь. Зарплата.

Зато – у нас общий язык.

Начну предложенье – он вмиг

Поймет. Продолжать мне не надо.

«Едкий дымок мандариновой корки…»

Едкий дымок мандариновой корки.

Колкий снежок. Деревянные горки.

Всё это видел я тысячу раз.

Что же так туго натянуты нервы?

Сердце колотится, слезы у глаз.

В тысячный – скучно, но в тысяча первый…

Весело вытереть пальцы перчаткой.

Весело с долькой стоять кисло-сладкой.

Всё же на долю досталось и мне

Счастья, и горя, и снега, и смеха.

Годы прошли – не упало в цене.

О, поднялось на ветру, вроде меха!

«Себе бессмертье представляя…»

Себе бессмертье представляя,

Я должен был пожать плечом:

Мне эта версия благая

Не говорила ни о чем.

Как вдруг одно соображенье

Блеснуло ярче остальных:

Что, если вечность – расширенье

Всех мимолетностей земных?

Допустим, ты смотрел на вилку,

Не видя собственной руки,

Двух слив, упавших за бутылку,

И раскрасневшейся щеки.

Теперь ты сможешь на досуге

Увидеть вдруг со всех сторон

Накрытый стол, лицо подруги,

Окно, деревья, небосклон.

«Быть нелюбимым! Боже мой!…»

Быть нелюбимым! Боже мой!

Какое счастье быть несчастным!

Идти под дождиком домой

С лицом потерянным и красным.

Какая мука, благодать

Сидеть с закушенной губою,

Раз десять на день умирать

И говорить с самим собою.

Какая жизнь – сходить с ума!

Как тень, по комнате шататься!

Какое счастье – ждать письма

По месяцам – и не дождаться.

Кто нам сказал, что мир у ног

Лежит в слезах, на всё согласен?

Он равнодушен и жесток.

Зато воистину прекрасен.

Что с горем делать мне моим?

Спи, с головой в ночи укройся.

Когда б я не был счастлив им,

Я б разлюбил тебя, не бойся!

«Как люблю я полубред…»