Времени нет

— Вы, вероятно, были на всех его спектаклях.

— Только на комедиях. Какое материнское сердце выдержит, когда с сыном происходит драма! Хотя она и создана воображением драматурга. Потому как актер он остался для меня человеком, который дарит публике смех, а не вызывает слез.

Наталья Владимировна смолкла и застыла. Эдем понял, что она ненадолго углубилась в себя.

Листья в саду едва трепетали на ветру. Воробей с треском в клюве вскочил на ветку, что в непогоду, наверное, стучит по подоконнику, встретился взглядом с Эдемом, дважды моргнул и полетел дальше. На соседнем дереве манил глаз налитое сладким соком яблоко, и Эдем примерялся до расстояния — нет, дотянуться не удастся.

Наталья Владимировна вынырнула из воспоминаний и повернула голову так, что, будь она зрячей, прожгла бы Эдема до костей.

— У меня такое чувство, что вы сейчас скажете: «Я всегда знала, что ты станешь президентом».

— Коля насмехался над теми коллегами, которые иногда утверждали: я знал, что этот мой студент достигнет невиданных высот. Потому что это ложь. Никогда не знаешь точно. Тысячи людей проходят сквозь сито твоей жизни. Среди них немало подающих большие надежды. А потом встречаешь их рядовыми начальниками отделов, мелкими банковскими клерками, трейдерами, не хватающими звезд с неба. Самые крупные шутники превратились в старательных комсомольцев, разменявших юмор на анекдоты. Это не плохо и не хорошо. Это жизнь.

— Так что же, наши успехи результат случайности, а не нашего труда? Это самая непедагогическая вещь, которую я слышал от педагога.

— Наши успехи — это результат того, знаешь ли ты все свои сильные карты, держишь ли их при себе, чтобы выложить в нужный момент, способен ли распознать этот момент.

Артура сейчас сюда, подумал Эдем.

Наталья Владимировна сделала длинный глоток чая.

— Вот я и выложила свою козырную карту — знакомство с президентом страны. Но вы, однако, и сами догадались.

Эдем кивнул и сразу же ухватился, что его кивка она не видит.

— Угрожать терактом в надежде, что я узнаю и вспомню свою преподавательницу, — это было очень опрометчиво. А если бы к вам просто пришли с обыском? Если бы задержали? Если бы дело не оказалось у меня? Если бы решили заняться после выборов?

— Но ведь сработало, — тихо сказала Наталья Владимировна, пытаясь добавить в голос как можно больше наивных ноток.

Ее ладонь поползла по столу и остановилась, найдя запястье бывшего ученика. Рука Эдема предательски дернулась, но он успел преодолеть реакцию раньше, чем она могла оскорбить Наталью Владимировну. Женщина молчала, и Эдем понял: от него ждут ответа на невысказанную просьбу.

— Наталья Владимировна, чем я могу вам помочь?

Она ответила сразу — в воздухе еще не успел отзвонить вопросительный знак.

— Спуститься со мной в метро. Мне нужно вам кое-что показать.

Наталья Владимировна решительно встала, не давая ему времени на раздумья, вынула откуда-то коричневый кашемировый платок и связала его на голову.

* * *

Наталья Владимировна приютила проездной к турникету, тот издал одобрительный писк.

— Президентам страны проезд бесплатный, но я не уверена, что вы прихватили удостоверение, — она махнула рукой, пропуская Эдема вперед.

Он поднял над турникетом трость, стараясь никого им не задеть, дождался Наталью Владимировну, взял ее под руку, и они ступили на эскалатор.

— Что мы ищем здесь? — Эдем знал, что ответа все равно не будет.

— После того, как не стало Коли, я бываю здесь дважды в день, — сказала Наталья Владимировна.

Чтобы попасть сюда, Эдему пришлось пережить серьезную дискуссию с начальником своей охраны, который утверждал, что не может подвергать главу государства такой опасности. Тогда Эдем одолжил у президентского водителя темные очки и дал понять, что лучшей маскировкой для главы государства будет, если он спустится со старухой в метро как обычный мужчина. Мол, я доживаю последние недели на посту, поэтому покушение на меня уже никому не нужно. Собственно он был убежден, что все так и есть.

Они спустились на станцию Сырец. Размышления Эдема оказались правильными: он поймал лишь несколько взглядов, полных сомнения, но никто не пытался снимать их на телефон, следовательно, маскировку без маскировки удалось.

Запах сырости и креозота сразу превратил его опять в мальчишку, который однажды оказался в большом городе — и слился с ним в одно целое. Поручень, который двигается быстрее эскалатора. Шахматный пол и прописные буквы названия станции. Пассажиры, после щелчка двери вырываются из вагонов, как ипподромные лошади из стартовых боксов. Теплая толпа, несущая неопытного путешественника к нужному переходу…

— Надо проехать только одну остановку, — сказала Наталья Владимировна. Сырец — конечная и, пожалуй, самая людная станция на Правом берегу. Наверное, поэтому они здесь. То, что хотела показать Наталья Владимировна, не зависело от станции метро.