Временной кулон (СИ)

Распахнув дверь, Кэти, ведя подругу за руку, вошла в комнату. Эльмия ахнула от восхищения – такое она видела только в кино. Помещение оказалось довольно просторным, с обычный кабинет. Вдоль стен стояли столы, на которых рядами располагались специальные ванночки для обработки фотобумаги, различные банки с растворами, стопки увеличительных линз. Окна были занавешены плотными шторами, не пропускающими ни единого солнечного луча. Между окнами в красивых резных рамках висели фотографии почти настоящих профессионалов. Под потолком, от стенки к стенке, тянулись нити с прищепками. Рядом с входной дверью висел переключатель света с тремя режимами: выключить и включить либо дневную лампочку, либо красную, специальную для проявления фотографий. На стене, противоположной входу, висело белое полотно. Рядом с ним находился стул, вокруг которого были расставлены специальные прожектора. В углу за ширмой стояла тумбочка с принтером. Чуть выше висела полка с раскрытым ноутбуком. Работать с ним на такой высоте наверняка было не очень удобно, но таким образом можно было сэкономить много свободного места.

Кэти подошла к тумбочке за ширмой и открыла дверцу. В ней лежало множество фотоальбов. Достав один из них, Кэти раскрыла альбом где-то в середине и, пролистав ещё пару страниц, отдала его Эльмии.

– Отсюда и до самого конца, – сообщила Кэти. – Это мои работы.

Эльмия смотрела на фотографии с воодушевлением. Они были разнообразными, с изображениями лесных пейзажей, городских улиц, людей. Особенно Эльмию зацепила одна фотография: ночное тёмно-фиолетовое небо ровно на две части разрывала огромная молния, ослепляя вспышкой весь город и осыпая сугробы снега искрящимися блёстками. Фотография была сделана с особым мастерством: она передавала ту волшебную атмосферу так, что даже в ушах стояли зловещие раскаты грома.

– Это зимняя гроза, – заметив заинтересованность подруги, шёпотом проговорила Кэти. – Очень редкое явление... Я сделала этот снимок в декабре того года. Хотя, ты, наверное, и сама это помнишь...

Да, Эльмия действительно помнила тот день, но из-за того, что она живёт на окраине города, ей не удалось насладиться этим зрелищем в полную силу. К тому же, молния сверкнула и исчезла в одну секунду, и, чтобы её увидеть, нужно было смотреть в окно, не отрываясь. К сожалению, тот вечер Эльмия провела в постели с книгой – в такую погоду девочке всегда хотелось читать.

– Я считаю её своей лучшей работой, – призналась Кэти. – Впрочем, не я одна... Но на стену почёта я её вешать пока боюсь. Вдруг она кому-то приглянется, и он заберёт её себе? Хотя я смогу напечатать её заново, но всё равно... обидно будет. А, может, и приятно... – Кэти шумно вздохнула и, неопределённо пожав плечами, сказала: – Не знаю, в общем...

Тем временем Эльмия просмотрела оставшиеся фотографии и захлопнула альбом.

– Здорово! – похвалила деятельность подруги Эльмия. – Я даже не знала, что в таком возрасте можно быть почти профессионалом.

Кэти слегка смутилась.

– Я с трёх лет с фотоаппаратом повсюду ношусь, – сообщила она. – Правда, тогда он был игрушечный... И ещё не фоткал, а только показывал в визире изображение идиотских африканских животных, – грустно проговорила Кэти.

Во время рассказа подруги Эльмия рассматривала фотографии, висящие в рамках между окнами.

– А это и есть стена почёта? – поинтересовалась Эльмия.

Она присмотрелась: на каждую рамку была наклеена полоска бумаги с именем автора. Среди имён одинаковых не было, а, значит, каждый член кружка вешал на стену одну лучшую свою фотографию.

– Угу, – подтвердила Кэти. – Моя – вот эта, – Кэти указала на чей-то портрет.

Эльмия рассмотрела фотографию ближе. На ней оказался изображён парень очень приятной внешности пятнадцати-шестнадцати лет. У него были короткие каштановые волосы и ярко-зелёные, словно изумруды, глаза. Эльмия так же подметила его модный стиль в одежде: белая рубашка со стоячим воротничком, светлые джинсы, белые спортивные кроссовки с чёрными полосками и золотые часы на левой руке. На его шее висела серебряная цепочка с тигриным зубом. Сам парень сидел на порожках какого-то здания, скрестив руки на груди и прикусив зубами губу, что придавало ему особенный шарм.

– Это мой брат... Люблю его на этой фотографии, – раскрылась Кэти. – Он здесь хоть на обычного человека похож. А так обычно ходит в своём идиотском спортивной костюме... Он же этот, би... бисте... Короче, с мячиком играет. Спортсмен, видите ли!

Эльмия хотела спросить у Кэти, почему у неё такое негативное мнение о брате, но не успела: подруга опять схватила её за запястье и поволокла из студии.

– Звонок на урок через минуту! – предупредила она Эльмию.

И подруги побежали со всех ног на второй этаж. К счастью, они успели вовремя – звонок прозвенел как раз после того, как они сели за парту.

После урока Кэти продолжила экскурсию по третьему этажу для Эльмии. Они начали с комнаты, находящейся напротив клуба фотолюбителей. На двери висела табличка с изображением гимнастической ленты, следом шёл кружок хореографии.