Временные трудности

Давай так поступим, чтоб я лишних телодвижений с кляпом зря не делал. Если первый вариант, то ты только кивни мне утвердительно, ну а если второй — отрицательно головой покрути. Ну так как?

— Она сумасшедшая! — понял Ригер, — Наверное, маньяки встречаются и среди женщин. Она убьёт его. В любом случае убьёт. Но вряд ли сможет пытать искусно и умело.

Штурмбаннфюрер СС Меинхард Ригер к большому удивлению Юли кивнул утвердительно.

— Да ты покруче товарища Сухова будешь! — с уважением сказала она, — Ну, да ладно. Сколько там на твоих настенных? Засекаем…

Смоленск.

Гауптштурмфюрер СС Карл Тилль уже собирался ложиться спать, когда в его квартире раздался телефонный звонок. Возникло какое-то нехорошее предчувствие. Звонил Ригер.

— Карл, извини, если разбудил, но время сейчас играет против нас. У меня родилась гениальная комбинация. Мы можем использовать пленных русских. Вези их сейчас ко мне, и я все тебе расскажу. Только приведите их в порядок. Умойте и всё остальное.

— Раненый сегодня умер. Я не успел вам доложить.

— Везите живых и поторопитесь.

Матеря про себя неугомонного шефа, Тилль связался с внутренней тюрьмой Гестапо, куда поместили пленников, и отдал необходимые распоряжения. Раздраженно бросил трубку на рычаги и стал одеваться.

Доехав до тюрьмы, он подождал немного, пока русские в сопровождении двух солдат загрузятся в грузовик, и поехал к дому Ригера. Ворота распахнула незнакомая молодая девушка, одетая в защитный камуфляж личной гвардии Ригера со знаками различия ротенфюрера. Странно, но он не встречал её ранее. Должно быть, очень ценный кадр, раз находится в доме Ригера среди его личной охраны и не участвует в операциях по поимке диверсантов. Карл улыбнулся. Ещё один маленький штришок к моральному облику его нового шефа.

Тиль вышел из машины и, дожидаясь пока выгрузят русских, осмотрелся по сторонам. Ему уже приходилось здесь бывать. Несмотря на поздний час здесь не спали. У дверей дома стоял караульный, а ещё один солдат, сидя в летней беседке склонился над газетой. Тиль узнал его. Это был обершарфюрер Гюнтер. Перед ним на столе стояла чашка с каким-то напитком и дымящаяся сигаретой пепельница. Он почему-то даже не обернулся в сторону приехавших. Возможно, увлекся чтением, хотя что он там мог разглядеть при таком скудном освещении, было непонятно.

Девушка уже заперла ворота, а конвоиры толкнули пленников по направлению к дому. Гауптштурмфюрер пошел вперед, и приблизившись ко входу, внезапно рассмотрел тонкую проволоку, на которой был подвешен стоявший у двери часовой. Тонкая стальная леска, скорее всего струна, глубоко впилась ему в горло. Ноги солдата стояли на земле, а руки свободно покоились на повешенном на шею автомате. Это была ловушка!

Карл Тилль мягким движение отстегнул застежку кобуры, выхватил пистолет и быстро обернулся.

Он опоздал. Сопровождавшие его солдаты уже валились безжизненными телами на землю, а девушка-ротенфюрер дернулась, словно распрямившаяся пружина, и высоко взмахнула ногой. Его пистолет улетел куда-то в темноту, а гауптштурмфюрер ощутил сильный удар в шею и потерял сознание.

Поток холодной воды воскресил его. Он замотал головой, приходя в себя, и услышал:

— Милый, ты очнулся? Не говори мне ничего, я вижу, что очнулся.

Окрестности Смоленска.

Наутро Юля не вышла из своей землянки. Егор прождал её целый час, а потом забеспокоился и зашел к ней. Она не спала, а просто лежала на кровати. В землянке было не продохнуть от табачного дыма и некурящего Егора чуть не стошнило. Он отдернул занавеску на двери в сторону, надеясь этим хоть немного очистить воздух. Она безучастно наблюдала за его манипуляциями. Егор достал из кармана небольшую бутылку спирта, поставил на стол и сказал:

— Вставай. Помянуть надо.

Разбитые губы опухли и плохо слушались. Да и недостаток зубов сильно влиял на дикцию. Но Юля поняла правильно. Она нехотя поднялась и, посмотрев на его бутылку, сказала:

— Верни профессору. Нечего добро переводить.

Потом полезла под свою лежанку и достала оттуда бутылку водки. Села за стол, ловко откупорила бутылку, плеснула в единственную кружку и пододвинула её Егору. Тот поднял её и молча выпил. Говорить ничего не хотелось. Она так же молча отхлебнула из горлышка пару глотков и поставила бутылку на стол. Воцарилось молчание.

В землянку вошел Иван Иванович и с порога обвел их своим неприятным взглядом. Потом прошел внутрь и уселся на лежанку Юли. Она молча налила в кружку и протянула ему. Тот принял кружку и, сказав традиционное «Пусть земля им будет пухом», выпил.

Опять помолчали. Юля равнодушно взглянула на Ивана Ивановича и сказала:

— Я вчера разговорила, одного деятеля. Короче, наша разведшкола находится в поселке Красный Бор. Это от того аэродрома километров десять по прямой. Немного не дошла наша разведка. Кстати, тот взвод, что Егор на ноль помножил, был из охраны этой самой школы. И вот ещё, там в машине есть документы кое-какие — нужно будет посмотреть на досуге, может, что интересное попадётся.